Проучить магистра (СИ)

Дверь распахнулась, показав нам поросший крокусами склон и каменистую тропу. Я с облегчением отметила, что Олеандр действительно привёл меня в Ландию, узнала ароматы лекарственных трав, присущие этому порталу.

Спустились по дощатым ступеням. Я обернулась. Мы будто бы вышли из бревенчатого дома покрытого дранкой. Успела заметить лишь два немытых окошка и кирпичную трубу. Разглядывать избушку было некогда, спутник торопил. Тропа выбежала на широкую укатанную дорогу, где стоял кабриолет. Олеандр не без галантности распахнул передо мной дверцу. Я надела куртку, не застёгивая, не хотела прятать кулон, и с опаской уселась: вспомнила, что совсем недавно Милаина попала в аварию на горной дороге и теперь моё настоящее тело в коме. Не хватало повторить её трагическую ошибку! Подумав об этом, недовольно поинтересовалась:

— Почему бы сразу не перенестись в монастырь?

— Умная, да? — усмехнулся магистр, усаживаясь на водительское сидение.

Он тронул кнопку на приборной панели, прислушался к урчанию мотора, удовлетворённо кивнул, взялся за руль и нажал педаль газа. Управление, на первый взгляд, не отличалась от привычного мне. Ещё раз удивилась схожести наших миров. Или Ландийцы перенимали полезные достижения у тех, за кем наблюдали?

— Далеко ехать? — спросила я, перекрикивая шум мотора и свист встречного ветра.

— Десять километров. Именно на это расстояние распространяется защитный купол монастыря. — Водитель повернулся ко мне и соизволил уточнить: — Монашки защитились от магии, в том числе и от порталов.

— За дорогой следите, будьте так любезны, — настойчиво попросила я.

Олеандр перевёл взгляд вперёд и больше не отвлекался. Доехали мы быстро, остановились на парковке около гостиницы для мирян. Я, было, направилась туда, но магистр остановил:

— Нет, мы здесь не задержимся. Иди сразу к матушке, а я подожду в комнате для гостей.

— То есть?

— К схимнице нельзя мужчине, даже если это кровный родственник. Поэтому и вынужден был обратиться за помощью.

— А меня пустят? — я придирчиво осмотрела своё одеяние.

Если вспомнить земной опыт: в штанах и без платка даже близко к монастырю не подойдёшь, заставят обмотаться какой-нибудь тряпкой.

— Насчёт тебя я договорился, — Олеандр повёл меня к монастырским воротам, попутно объясняя задачу: — Скажешь, что приехала к матушке Эльчиане за благословением на роды. Дитя внебрачное. С такими просьбами к ней идут.

— По мне разве не понятно, что не беременна?

— Срок небольшой, родня настаивает на аборте, вот ты и бросилась в монастырь за поддержкой.

— Я всю эту белиберду должна кому-то говорить?

— Нет, просто объясняю, чтобы ты не удивлялась. Назовёшься. Этого достаточно. Тебя проводят в келью.

— А в келье?

Мы остановились около запертой калитки. Олеандр приблизился и зашептал:

— Эльчиане скажешь, мол, сын шлёт привет и просит передать ему медальон. Она знает какой.

Речь шла либо об артефакте, либо о ценной вещице. Я сомневалась, что отшельница отдаст такую вещь первой встречной.

— Хм-м… Вряд ли мне поверят на слово.

— Поверят. О медальоне никто не знает кроме меня и матери. Двадцать лет назад я отправил его сюда курьером. Тайно. — Олеандр поморщился, осуждая собственную мальчишескую выходку. — Давал понять Эльчиане, что отказываюсь от неё, как от матери. Вот, посмотри!

Я взглянула на миниатюрный портрет в ладони магистра.

— Это она?

Изображённая молоденькая принцесса была больше похожа на короля, чем на Олеандра. Точнее, на Эльчиану больше походил племянник, чем сын.

— Возьми на всякий случай, покажешь, если потребуются доказательства твоей миссии.

Я сжала миниатюру в кулаке, но не торопилась уходить:

— Можно прямо сейчас получить плату?

Олеандр поморщился и приоткрыл полу плаща, из внутреннего кармана торчал уголок знакомого мне блокнота.

— Ты мне медальон, я тебе запрещённые заклинания. Даже не буду спрашивать, зачем они тебе.

Всё понятно. Но пусть не надеется получить желаемое, не отдав мне блокнот. Как говорится, деньги вперёд.

Я шла длинным сумрачным коридором за провожатой — сгорбленной послушницей в сером балахоне. Попадавшиеся на пути монашки смотрели с презрением, но стоило им встретиться со мной взглядом, удивлённо вскидывали брови. Я не сразу сообразила, что следовало принять покаянный вид. Шла, гордо расправив плечи, вертела головой, покашливала от удушливого запаха свечей и слишком густого аромата ладана, а должна бы изображать оступившуюся девицу, преданную любовником и едва ли не проклятую роднёй. Что делать! Как обычно в незнакомом месте я нацепила любимую маску строгой математички, от тела это, как ни странно, не зависело.

Рассмотреть психологический казус со всех сторон я не успела, моя провожатая свернула в закуток и замерла около тёмной двери:

— Матушка здесь. Постой пока, доложу.

Послушница нырнула в проём, я расслышала её торопливое бормотание и ответ:

— Ожидаю. Пусть войдёт несчастная.

Голос показался мне молодым.