Провалившийся в прошлое

Он подошёл к большому ларю-леднику и принялся доставать из него варёную картошку, буженину из носорога, красную рыбу и красную икру, после чего запалил на керамической плите горелку, пламя которой било в две конфорки, поставил на одну чайник, а на вторую сковороду, быстро нарезал пару луковиц и стал поджаривать их на растительном масле, гадая, не пронесёт ли его подругу от картошки с жареным луком, ведь она не имела привычки к такой пище. Впрочем, он тут же вспомнил, как фанило от её мешка, и успокоился. В нём, скорее всего, лежало вяленое мясо и какие-то коренья, и раз уж она от них не померла, то и от картошки ей не сделается дурно.

Хозяин запалил вторую горелку, достал из холодильника кастрюлю с мясным картофельным супом и поставил на огонь. Вскоре кухня наполнилась вкусными запахами. Ставить перед Таней тарелку для супа Митяй побоялся и налил его в полулитровую широкую кружку, аккуратно измельчил в нём картошку, отломил половинку кукурузной лепёшки и вручил всё девушке. Та понюхала сначала лепёшку, потом суп и решила начать с него, против чего он не возражал, но сел напротив и стал есть суп ложкой, откусывая лепёшку и изображая на лице такой восторг, что девушка тут же повелась и тоже стала пить из кружки суп с лепёшкой. Вскоре они покончили с первым блюдом.

После этого настал черёд картошки и нарезанной небольшими кусками буженины, разогретых и перемешанных с жареным луком. Он выложил немудрёное блюдо в две большие миски, поставил на стол солёную красную рыбу, икру, а также солёные огурчики со своего огорода и, положив рядом с Таниной миской стальную ложку, принялся не спеша есть. Та поступила гораздо проще: схватила кусочек мяса рукой и, хотя обожглась, всё же отправила его в рот. В общем, к ложке она так в этот вечер и не притронулась, но съела свою порцию очень быстро.

А когда дотянулась до лосося, то подтянула блюдо с рыбой к себе и принялась есть с такой жадностью, что Митяй даже удивился, а потом сообразил, что соль в Танином племени, или трибе, что, впрочем, один чёрт, уже известна, но является дефицитом. С таким же аппетитом девушка умяла ещё и граммов триста красной икры и пять солёных огурчиков, поражая Митяя тем, куда это всё в неё влезло.

На десерт был сладкий овсяный пудинг, слегка сдобренный изюмом, курагой и сушёными грушами, с травяным чаем. От него девушка тоже не отказалась и, наконец-то наевшись досыта, даже икнула.

Наступил ещё один ответственный момент. Митяй подвёл Таню к раковине, вымыл ей руки горячей водой, потом подхватил на руки и понёс в спальную комнату.

Там он спустил девушку с рук, быстро разобрал постель, разделся догола и попытался было снять с девушки хотя бы пояс, но та заверещала так жалобно, что он даже не стал пытаться стащить с неё тельняшку. Зато на кровать она легла весьма охотно и даже не возражала, когда Митяй выключил свет, лёг рядом и накрыл её и себя одеялом. Возражения начались немного позднее, как только он стал ласкать её, впрочем, к этому Таня отнеслась с интересом, и ей даже понравилось, но вот когда он попытался лечь на неё, испуганно вскрикнула, но зато тут же встала на колени, изображая из себя козочку, или за кем она там наблюдала в детстве. Митяй нисколько не расстроился – лиха беда начало. Вода камень точит, а в цирке медведей даже на велосипедах учат ездить, так что со временем он тоже научит Таню всему, что ему требуется от существа женского пола в постели и в доме.

Правда, часа через четыре, когда Митяй уже спал, начались первые проблемы, но он специально положил девушку к стенке, и, как только та попыталась покинуть кровать, тут же поднялся, включил свет, чем снова испугал её, а потом отвёл в туалет и усадил, как маленького ребёнка, на горшок, то есть на унитаз. Ничего не поделаешь, уж лучше сразу поступить так, чем обнаружить в углу кучку.

Утром Митяй впервые проснулся не в шесть часов, а в начале девятого, чего с ним почти никогда не бывало. Таня же, свернувшаяся у стены комочком, вовсе не хотела просыпаться. Ей было спокойно, тепло и уютно в этой удобной, хотя и странной пещере. Однако, как только он встал, девушка моментально проснулась и бросилась к нему. Не в объятия, а просто стала рядом.

Он обул её ноги в меховые пушистые комнатные тапочки и повёл сначала в туалет, где та уже сама сделала всё правильно, даже воспользовалась персональной мочалкой из липового луба, привязанной к деревянной ручке и торчащей в горшке с водой, вместо пипифакса, после чего прополоскала её под строгим взглядом Митяя, положила обратно в горшок и налила в него тёплой воды. В общем, всё так, как и хозяин дома. Но после этого он всё же повёл её в душ, решив, что лучше делать это каждый день и каждый вечер и раз в неделю таскать вёдрами воду на второй этаж, где он сложил тридцатикубовую ёмкость для одной только холодной воды, чем видеть её грязнулей и тем более ложиться с немытым поросёнком в одну кровать. Вот этого он точно не смог бы перенести ни при каких обстоятельствах. Но Тане, похоже, понравилось мыться под горячим душем, и особенно заниматься под ним любовью.