Проверка на прочность

Двадцать лет в школах и личным примером магаданцы воспитывали детей и соратников на истинно христианских ценностях, помогать ближнему, жить по совести, без обмана, не поддаваться Маммоне – «золотому тельцу». Нет, магаданцы не звали к коммунизму, не требовали отречься от богатства или достатка ради нищих. Опыт становления и гибели СССР не прошёл бесследно. Магаданцы боролись с невежеством и бедностью не репрессиями и запретами, а воспитанием и работой, давая возможности заработать и научиться всем, кто желает этого. Дети в Петербурге и Королевце, как и в других городах и весях, воспитывались в православных ценностях сохранения души и чести. Сохранения их ради себя и своих близких, в борьбе с соблазнами. Однако сохранение своей чести и совести не ставилось самоцелью, а сопутствовало в строительстве светлого будущего на Земле. Ради этого светлого будущего детдомовцы строили заводы, открывали дальние страны, казаки воевали и отбирали у врагов ценности, понимая, что те пойдут на благо простого народа, а не в королевские запасники.

Многие не понимали, к чему клонят магаданцы, кто-то с ними не соглашался. Но все видели, что магаданцы при всей их жестокости к врагам и преступникам живут скромно и честно. И принесли огромное облегчение простому народу, дав освобождение от налогов и поборов, защитив от произвола церкви и дворян. С появлением магаданцев исчезло феодальное угнетение, перед простыми людьми открылись все пути в жизни. Любой крестьянин мог пойти работать на завод, учиться в школе и в университете, обучение там было бесплатным. Более того, перед глазами русов были наглядные примеры офицеров и мастеров, ещё несколько лет назад бывших простыми парнями без роду и племени. К началу тысяча пятьсот девяностых годов в Западном Магадане и Новороссии сложилась уникальная ситуация, напоминающая всплеск энтузиазма в Советском Союзе в начале тридцатых годов двадцатого века.

Молодежь, лишённая феодального и церковного давления, рвалась осваивать новые технологии, от самодвижущихся кораблей и повозок до воздушных шаров и книгопечатания. За несколько лет обучения в обязательной начальной школе дети узнавали больше, чем их родители за всю жизнь. Не все возвращались к привычной пахоте, уходу за скотом, многие подростки рвались в дальние страны, бежали в города, на учёбу и работу на заводах. Огромную роль в организации детского обучения и досуга играла пионерская организация, детские дома, организованные по образу и подобию творений Антона Семёновича Макаренко. Да, попадались среди руководителей и организаторов откровенные воры, и сволочи, но, времена стояли на дворе жёсткие, адвокатов и правозащитников не было. А Петро, Николай, Валентин Седов и супруги Корнеевы, как и повзрослевшие дети остальных магаданцев, перебравшиеся в Новороссию, отличались резким неприятием воровства и нечистоплотности. Единственное, в чём удалось всем магаданцам между собой договориться наверняка, – не рубить головы сплеча, а отправлять преступников в Петербург, на суд.

При всём этом Пётр и Николай, обладая большим опытом разбора конфликтов, старались «не перегнуть палку». В спорных и плохо доказанных случаях наказания не применяли принципиально, как бы ни просила «публика» и требовала душа. Соблюдения презумпции невиновности руководители Новороссии требовали от всех своих сотрудников, невзирая на лица, как бы неприглядно ни выглядел виновник. Максимально, что грозило провинившемуся руководителю при недоказанности вины, было отстранение от должности, не более того. Анонимные доносы, бездоказательные кляузы просто уничтожались, руководители Новороссии боялись скатиться к массовым репрессиям, пожалуй, больше других жителей Острова, ибо только они понимали их опасность и представляли возможные последствия.

Потому, несмотря на усиленные меры по ассимиляции, запрет разговора по-английски в общественных местах и любых упоминаний об Англии, волнений и восстаний в Новороссии удалось избежать. Вылазки бежавших английских дворян из Шотландии закончились с физическим устранением наиболее активных борцов за реставрацию королевской власти. Недовольные правлением наместника Головлёва диссиденты перебрались на жительство в Америку, многие с семьями. Бывшая католическая, затем англиканская церковь без особых споров перекрестилась в православие, усиленно агитируя в поддержку новой власти. Простой народ получил избавление от феодального гнёта и уменьшение, а то и обнуление налогов. Вместе с промышленным ростом и честной оплатой труда, такие меры вызвали бурный рост уровня жизни населения.