Проводник Воли Кукловодов (СИ)

Я ему ничего не ответил. Мы с Ирой под ручку пошли в сторону к Нахтриттеру и Владистужеву. Недовольный Флайм двинулся за нами. Выбора у него было, раз подвизался представителем Судзуки.

Во время похода к нам присоединились одноклассники и одноклассницы на правах знакомых. Парням кивал, девушкам привычно дарил шутливые комплименты. Так что к бывшим противникам мы подошли внушительной процессией. Те встретили нас напряжённым молчанием.

Минута прошла в обоюдной тишине. Даже шум разговоров остальной толпы стал стихать.

— Этих… — раздался негромкий, но прозвучащий сейчас громом, презрительный голос Ольги Толстосумовой.

Моя одноклассница славилась пресловуто-жёстким отношением к Чести. С большой буквы.

— …вообще ничему не учат, — продолжила она, не смущаясь внимания к своей персоне.

Старинная купеческая семья лишь десять лет назад смогла назваться Родом. Поэтому слегка полноватая темноволосая, но светлокожая девушка яро берегла написанные правила абстрактного рыцарства.

— Проиграли. Будьте любезны, хотя бы извиниться, — закончила она, не обращая внимания на покрасневшего жениха и моих недругов.

— Лорд Дольмейстер, мы с моим другом хотели бы принести вам извинения, — церемонно и с достоинством сказал Владистужев, когда справился с замешательством.

— О, духи! — Провыла Ольга.

У меня с ней всегда были неплохие отношения. Видимо тому виной впитанное с рождения почтение перед первыми кланами. Слава духам, романтичной, но более практичной девушке хватало ума понять, что я очень невыгодная партия. Крайне целеустремлённая особа.

— Господа, извиняться следует не передо мной. А перед моей невестой, — поправил я блондина.

Они снова извинились, за ошибку. Потом ещё раз перед Ирой.

— …Чем мы можем загладить свою вину?

Блондин умел играть тоном и не удержался от издёвки. Хорошее, но не платье. Такие же туфли и сумочка. Я подумал о том, что не домучил мерзавчика. Больно быстро он пришёл в себя.

— Господа, единственное чем вы можете загладить свою вину, это как можно более мучительно сдохнуть. Но я уверен, что о чести вы только слышали! Поэтому Я Тимор Дольмейстер Объявляю Войну Роду Нахтриттер и Клану Владистужевых! — Моя последняя фраза гремела в абсолютной тишине.

Мало того, что объявление войны не столь частое явление, я же имел наглость бросить личный вызов.

— Завтра, вам пришлют официальные документы. А через три дня я загляну к вам в гости.

Мои слова обговаривали условия войны, через оговорённый срок я нанесу на первый удар. И только после моей атаки они получат право на моё убийство. Это схема появилась для того, чтобы не вмешивать собственный клан в личную месть.

— Тиимоор, — протянула восхищённая Ольга.

Чаще всего подобный вызов в исторических романах звучал от преданных своей семьёй одинокими героями, что сражались во имя мести или справедливости, путая первое со вторым.

— Оольгаа, — спародировал я девушку. — Поможешь юному герою в будущей войне?

— На то ты и герой, чтобы побеждать в одиночку, — отмазалась Толстосумова.

Практичная девушка. Знакомые поддержали смехом нашу пикировку.

— Я готов, — повернулся к Флайму с улыбкой.

Бой с Судзуки, на фоне моего эпичного объявления войны, прошёл скромно и ожидаемо. "Подмастерью" практически невозможно против "мастера", потому что заклинания второго тупо сильнее и пробивают защиту первого. Одноклассник, как я когда-то, был вынужден ставить по два "щита" на одну мою атаку. Только предыдущие дуэли с ним же неплохо научили меня не только быстро пользоваться защитой, но и атаковать парой заклинаний. Через минуту всё было закончено.

Отступление

— Отец, мы скоро войдём в Воротный район, — вбежал Силамир Владистужев по ступенькам на крыльцо.

И полетел обратно. Крил Владистужев ударил сына без помощи силы.

"А он даже "доспеха" не успел поднять":отметил крепкий, беловолосый, с серебристой сединой, бородатый мужчина мимоходом, спускаясь с крыльца.

— Ты что натворил, ублюдок?! — Ещё раз ударил он сына. Не сильно, так чтобы повернуть на спину. — Ты уничтожил нас! — Но увидев, что сын, скрючившись от боли, не реагирует на его слова, он бросил "исцеление".

— Способен слушать? — Спросил он с презрением. Его кровь не умеет даже терпеть боли, всего лишь треснувшие рёбра.

А блондин второй раз в жизни испытал столь сильную боль. И первый раз от семьи. Ещё недавно втайне презирающий отца, сейчас он его слушал очень внимательно. — А вы чего стоите?! Других дел нет?! Запорю! — Взревел мужчина, обратив внимание на замершую в страхе челядь. — Пошли, — бросил он сыну.

В кабинете они сели напротив. Только отец развалился в кресле, а сын сидел с прямой спиной и руками на коленях.

— Ты уничтожил нас. Большинство компаний разорвали все долгосрочные контракты. Начались проверки наших предприятий. Нас покидают семьями. Ещё три-четыре дня и клан Владистужевых исчезнет, — мужчина устали потёр лицо.

— Отец, не лучше тогда ударить самим? — Робко спросил блондин. — Если мы уже всё потеряли, то лучше погибнуть в бою! — Закончил он смелее, увидев, что отец убрал руки с лица и заинтересованно смотрел на сына.