Провокация: Театр Игоря Вацетиса

Ведущий. В наше непростое время мы прежде всего хотим поблагодарить тех, кто сделал возможной сегодняшнюю встречу, – спонсора гуманитарной помощи фирму «Краковяк с племянником» – КСП. (Аплодисменты.) Я приглашаю в кадр великую Валентину Корнеевну.

Жена Маэстро (входит и раскидывает руки в приветствии). Добра, добра вам, люди! Мы с Максом приехали, чтобы сказать вам… пусть он уйдет! Пригласит меня в кадр и сразу уходит. Я не могу этого видеть.

Голос по радио. Валера, так и сделаем. Скажи и уходи! Давай, давай, некогда! Поехали.

Ведущий. В наше непростое время…

Голос по радио. Прямо с аплодисментов!

Аплодисменты.

Ведущий. Я приглашаю в кадр великую Валентину Корнеевну!

Жена Маэстро(выходит и раскидывает руки). Добра, добра вам, люди! Мы с Максом приехали, чтобы сказать вам…

Гаснет свет.

Голоса в темноте. Та-а-к! Ну, все! Полный бенц!

– Занавес откройте!

– Люша, ты где? Откликнись.

– Откройте занавес!

– Так току же нет.

– А что, вручную нельзя?

– Почему нельзя? Сейчас найдем… где тут?

– Макс, я сегодня уезжаю.

– Подожди, Валюша…

Занавес открыт.

– Товарищи зрители! Массовка, меня слышно? Всем слышно?

– Слышно, слышно.

– Товарищи, приносим извинения, но сами видите…

– Как раз не видим. (Смех.)

– Ну, конечно. Мы договорились кончить все за два часа и постараемся уложиться. Я думаю, минут десять, и все наладится. Просьба – останемся на местах и спокойно подождем. Давайте не расходиться. Вам же интересно сняться с нашими гостями. Договорились? Есть вопросы?

– Есть. Почему на свету мы были дамы и господа, а в темноте опять товарищи?

– Ну, виноват. Привычка, наверное. А может, темнота сближает? (Смеется.)

– Свечи, свечи давайте!

– Маэстро, сюда, пожалуйста, за мной. Давайте руку.

– Нет, нет, там опять ступенька… я сюда. Валюша, где ты?

– Я уезжаю.

– Не-е-т! К столу! Сейчас угрей привезут!

Луч фонарика.

– Где вы, Валентина Корнеевна? Дайте свечей! Валентину Корнеевну в зал приемов. Там накрыто.

– Фёд Фёдыч, надо бы массовке дать бутербродов, что ли? Лиза, Краковяку надо позвонить. Сколько у нас людей?

– Триста пятьдесят два.

– Ну, значит, пятьсот бутербродов, и каждый пополам порезать. Пусть быстренько сделают. И питье! Пять ящиков воды, пять пива!

– А с чем бутерброды?

– Не обидим. Фирма работает. Музычку бы дать на зал… Веселее будет. А?

– Так току же нет!

– Тьфу, забываю… А трио Березкина позовите. Они там, наверху, репетируют. Пусть поиграют людям. Дать музычку?

Зал скандирует. Пи-во! Сэнд-вич! Му-зы-ка!

– Нормально, нормально… сейчас все будет… О, Березкины идут. Ребята, вы как, в темноте можете?

– Если бабки платят, можем и в темноте.

Тихая джазовая музыка. На заднем плане ходят со свечами.

– Сюда, Максим Альбертович, сюда пока.

Канделябр со свечами осветил стол. Причудливые тени.

Хозяин. Вот здесь никто не помешает. Извините, что так получилось. Ну, это ж Россия – что с нее возьмешь?

Маэстро. Слушай, Саша, мы одни? Мы одни, Саша?

Хозяин. Алексей я, Алеша. Сейчас будем одни. Выпивку на стол, и все вон отсюда. Фед Федыч, там микрофоны, случаем, не включены? Проверь, а то, может, на каких батареях… Светом занимайтесь. А мы по маленькой… для успокоения.

Маэстро. У тебя, Алексей Алексеевич, вижу, все немного разладилось. Но мне надо быть уверенным, что основной договор остается в силе.

Хозяин. Да не беспокойтесь. Да как можно! Да неужели ж вы могли, Максим Альбертович?! Да я б себе никогда не простил, если бы хоть на полкопейки… хоть на полмизинца… Чтобы я вас? Да я отца родного раздену и по миру пущу, чтоб только с вас ни одна волосинка…

Маэстро. Ну, ладно… ну, вы уж тоже…

Хозяин. Нет, я говорю, чтоб ни одна волосинка не шелохнулась! Ведь для меня важно что?

Маэстро. Что? Ну, что?

Хозяин. Чтоб у вас мнение обо мне было надежное. Я уже и жене моей, и Фед Федычу говорил… Вот всяко о человеке говорят, а как сам посмотришь… – а оно так все и есть… и глаза на лоб, и глазам своим не веришь!

Маэстро. Алексей Алексеевич! Леша! Ты понимаешь, что такое культура?

Хозяин. Дык, Максим Альбертович…

Маэстро. Макс! Зови меня просто Макс. Не терплю официоза. Так я тебя спрашиваю – что такое культура? Ты думаешь, культура – это когда снимают ботинки в передней и далее шлепают в грязных носках и «доброе утро, мадам, целую ручки»? Ты думаешь, культура – это когда две тысячи свиней надевают смокинги, становятся похожими на две тысячи официантов и называют это «приемом на высшем уровне»? Когда “Amaretto” хлебают из фарфоровых чашек, отставив мизинчик? Налей! Водки налей! Да не в рюмку! Налей нормально – в стакан. И себе налей. Соли нет?

Хозяин. Дык, Максим Альбертович…