Прыжок через быка

«Передонов с Володиным и Рутиловым пришли в сад играть на биллиарде. Смущенный маркер объявил им:

– Нельзя-с играть сегодня, господа.

– Это почему? – злобно спросил Передонов: – нам, да нельзя!

– Так как, извините, а только что шаров нету, – сказал маркер.

– Проворонил, ворона, – послышался из-за перегородки грозный окрик буфетного содержателя.

Маркер вздрогнул, шевельнул вдруг покрасневшими ушами, – какое-то, словно заячье, движение, – и шепнул:

– Украли-с.

Передонов крикнул испуганно:

– Ну! кто украл?

– Неизвестно-с, – доложил маркер. – Ровно как никого не было, а вдруг, глядь, и шаров нету-с.

Рутилов хихикал и восклицал:

– Вот так анекдот!

Володин сделал обиженное лицо и выговаривал маркеру:

– Если у вас изволят шарики воровать, а вы изволите в это время быть в другом месте, а шарики брошены, то вам надо было загодя другие шарики завести, чтобы нам было чем играть. Мы шли, хотели поиграть, а если шариков нету, то как же мы можем играть?

– Не скули, Павлуша, – сказал Передонов, – без тебя тошно. Ищи, маркер, шары, нам непременно надо играть, а пока тащи пару пива.

Принялись пить пиво. Но было скучно. Шары так и не находились. Ругались меж собою, бранили маркера. Тот чувствовал себя виноватым и отмалчивался.

В этой краже усмотрел Передонов новую вражью каверзу.

“Зачем?” – думал он тоскливо и не понимал».

Шары – вариант ритуального мяча, который либо был реальной отрезанной головой, либо ее изображением. Во время жертвоприношения в ритуальный мяч играл герой со своим звериным двойником. Тем самым он устанавливал свою связь с ожившим для него миром, входил в этот мир, выигрывая и проигрывая, проигрывая и выигрывая. А вот у Передонова таких шаров нет, и кто украл – неизвестно. «Вот так анекдот!»

Папагено из Житомира

В романе Михаила Булгакова «Белая гвардия» мы встречаем двух братьев Турбиных: Алексея (старшего) и Николку (младшего). Посмотрим, есть ли у них в романе звериные двойники.

Вы, наверное, замечали, читая роман, что Николка похож на птицу: «Николкины голубые глаза, посаженные по бокам длинного птичьего носа»; «Николка нахмурился и искоса, как птица, посмотрел на Василису». И вот в тот момент, когда Николке труднее всего, когда петлюровцы взяли Город, когда на его глазах погиб его командир и старший друг Най-Турс, когда пропал неизвестно куда его старший брат Алексей, когда (как ему снится) вся жизнь погибает в густой паутине, из которой не выбраться к чистому снегу, он вдруг (сквозь сон) слышит крик птицы – и перед ним возникает «видение»: