Прыжок ягуара

Лавров обрадовался, что они оставили тему его отношений с Камиллой и переключились на ожерелье.

– Ладно, я не настаиваю. Кто, по-твоему, заказал это украшение и с какой целью? Старый Дворак, дед Камиллы? Когда почувствовал приближение смерти?

– Он должен был передать дочери информацию о том, где спрятал кипу. Футляр переходил в его роду из рук в руки. Каждый хранитель перед своим уходом обязан передать кипу по наследству.

– Камилла знала о футляре?

– Да или нет, сейчас уже не имеет значения. Она мертва, а ключ к тайне футляра у тебя.

– У меня? – изумленно воскликнул сыщик.

– Тайна кипу зашифрована при помощи этих камешков. Их зеленый цвет выбран не случайно. На языке узелков зеленый – означает «поверженных врагов». Ожерелье как бы предупреждает охотников за золотом, что их ждет на этом неблагородном пути.

– Можно подумать, кто-то понимает язык кипу!

– Незнание закона не освобождает от ответственности, – усмехнулась Глория.

– В самом деле… – пробормотал Лавров, потирая затылок. – Ничего себе задачка…

– Ты собираешься ее разгадывать? А ничего, что ты в течение суток дважды чуть не отдал богу душу?

– Так это… из-за кипу?

– Ты таскаешь с собой тайну золота инков и удивляешься, что смерть ходит следом?

– Допустим, я найду футляр. Кто поможет прочитать узелковое послание?

– Не я! – решительно отказалась Глория. – На меня не рассчитывай! Я не самоубийца. Да и тебе еще рановато прощаться с жизнью.

– Все так серьезно?

– Более чем.

– Погоди, погоди… – растерялся сыщик. – Что же… получается, Туровский и Зорин искали кипу? И Камиллу убили из-за камешков? Ну нет! Я, конечно, не перуанский шаман, а бывший опер, но даже мне понятно, что, будь это так, убийца непременно забрал бы колье. А оно осталось на шее мертвой девушки!

Глория медленно покачала головой.

– Ни Туровский, ни Зорин не знали про кипу

. Они не подозревали, кто такая Камилла и что скрывает ее ожерелье. Девушка погибла по причине собственной легкомысленности. Она вела неподобающий образ жизни и рисковала тайной, которую надлежало хранить пуще зеницы ока. Боги предков наказали ее. Я хочу сказать, что она сама привлекла свою смерть.

Несмотря на недоверие к словам Глории, Роман почувствовал облегчение. Словно огромная глыба свалилась с его плеч и он смог вздохнуть полной грудью.

– Значит, Камиллу убили не по моей вине? Ведь Туровский мстил мне из-за Кати. Я отказался жениться, и он не простил мне этого. Он никогда и никого не прощает…

– Не прощал! Теперь это в прошлом. Зорин убил Камиллу по его заказу, и оба расплатились за это жизнью.

– Ты ничего не путаешь? У меня сейчас мозги закипят! Боги наказали Камиллу или ее убийц?

– Сначала ее, потом их. Никому не дозволено проливать кровь царственных инков, кроме их беспощадных богов. Все, кто так или иначе причастны к гибели девушки, поплатятся.

Лавров долго молчал, глядя на нее как на сумасшедшую, потом язвительно расхохотался.

– Значит, гнев богов обрушится и на меня? Дико звучит, да?

– Дико, – согласилась Глория. – Но в принципе верно. Ты уже это почувствовал. То, что ты жив, просто отсрочка. Готовься к худшему.

Разговор все больше походил на бредовую фантазию, и сыщику хотелось проснуться. Может, он спит после утомительной гонки за призраком?

– И что мне теперь делать?

– У тебя есть шанс избежать гибели, Рома.

– Какой?

– Вернуть кипу тому, кто…

– Хватит! – не выдержал он. – Я не псих, чтобы верить твоим сказкам! Боги инков… какое-то мифическое золото… это уж слишком. Всяким бредням есть предел! Мы в Москве, а не в Перу, если ты помнишь. На дворе – двадцать первый век.

– У некоторых вещей нет срока давности.

Лавров схватился за голову, ощущая звон в ушах и тошноту. Запах омлета, которым угощала его сестра Зорина, смешался с привкусом крови во рту.

– Я не верю…

– Ты умрешь, – с горечью молвила Глория. – Мне будет жаль.

Лавров подумал, что мог бы уже сидеть за решеткой или валяться в кустах с простреленной грудью. Его спасло чудо. Должно быть, он в рубашке родился. Мнимое отравление – последний намек, к которому стоит прислушаться.

– Камилла мертва, – выдавил он. – Где искать остальных наследников, чтобы отдать кипу кому-то из них? Блин… что я несу? Может, у нас обоих крыша поехала?

– Надо найти кипу

как можно скорее.

– Как? Где?

– У нас есть ожерелье.

– Лично мне это ни о чем не говорит.

– У женщин инков ожерелья служили не только украшением, но и эмблемой, символом…

Глория закрыла глаза и провела над камешками рукой. Отдельные картинки вспыхивали и гасли в ее сознании. Старые сосны, плакучие березы… деревянный дом… забор…

– Загородный поселок, – уверенно заявила она. – Ты там уже бывал. В доме, где родилась дочь Дворака… Потом он получил квартиру в Москве. Вижу железную дорогу…

– Дворак работал инженером на железке. А у Камиллы есть… была дача в Росинке. Я говорил тебе, что столкнулся там с барменом из «Краба».

– Помню. Какой у них номер дома?

– Одиннадцатый.

Глория пересчитала камни на основной нити, к которой прикреплялись подвески.

– Ровно одиннадцать!

– Значит, кипу спрятано в доме? Поехали туда и…