Прыжок в ледяное отчаяние

— А Егорушки все устали и спят. А-а-а-ай! А-а-а-ай!.. Твоя сыщица готова приступить к работе… А-а-а-ай! Ба-а-а-ай! Чи-чи-чи-чи-ба-ай!.. Ну что ты так смотришь? Люша твоя хочет с Владом работать. Или как назвать эту деятельность, я не знаю? — Быстров ходил по комнате, качал успокаивающегося у него на руках сына и говорил на «два фронта».

Светка подпрыгнула от радости и помчалась к телефону, из чего супруг сделал вывод, что он обречен на укладку младенца до победного конца.

Нечаянные коллеги отнеслись друг к другу в первые минуты знакомства настороженно. Люша казалась Владу слишком нервной и излишне суетливой. Загорайло же представлялся Шатовой мальчишкой-выпендрежником, играющим в значительность.

Подлетев в оговоренное время к подъезду михайловского дома, Люша выпалила, протягивая ледяную ручонку надменно взирающему на нее шефу:

— Юлия Шатова! А вы — Владик. Наслышана. — И она, дернув Загорайло за аристократическую кисть, принялась заправлять под шапочку непослушные белые кудри.

— Очень приятно. Но лучше Владислав. Или Влад. Владик — это что-то из пионерского прошлого.

— Учитывая, что вы почти ровесник моего сына, то о пионерии имеете весьма смутное представление, — со смешком поддела его Люша и вдруг завертелась на месте, чуть не зарывшись в своей огромной сумке:

— А машину-то я заперла или нет?

Найдя брелок, решительно нажала на него, выпростав руку вперед, и где-то в дальнем углу двора моргнула красная «Мазда». Загорайловский «Форд-Фокус» спокойно расположился у подъезда. Рядом с ним было пространство еще для одной машины.

— Переставьте свою красотку, — предложил Влад.

— Некогда!! Тринадцать ноль-ноль. — махнула Люша перед начальником запястьем с крохотными часиками и рванулась к подъезду. Загорайло мягко взял «подчиненную» за локоть и протянул какие-то листки:

— Это подробная биография Михайловой. Или вы хотите манкировать изучением портрета погибшей?

Люша с энтузиазмом схватила листки и пискнула «спасибо».

Валентин Михайлов, если и удивился присутствию какого-то «довеска» к оперу в виде вертлявой девицы, то не выказывал этого явно. Юлия не спешила представляться знакомому мужа — лишние эмоции, недоумения и расспросы все бы усложнили. Михайлов выглядел растерянным и измотанным до предела. Влад заставил подписать безутешного брата соглашение «О выяснении обстоятельств смерти В.В. Михайловой», которое ему составила адвокатесса-мама, костеря сыночка за недозволенную самодеятельность. Соглашение имело сомнительную юридическую силу, но Загорайло так чувствовал себя увереннее. Разговор об оплате новоявленный частный сыщик пресек, буркнув: «Цыплят по осени считают». Осмотр места происшествия представлялся делом столь утомительным, что Валентин, оставив ключи соседке Карзановой, попросил ее запереть квартиру за «следователями».

— Один вопрос, Валентин Владимирович? — остановил его на пороге Загорайло. — Точное имя и координаты телемагната, который присутствовал на кладбище?

— Набросова имеете в виду? Бассета? — скривился Михайлов. — Михал Михалыч его величают. А вот с координатами… Да у Вики они наверняка в телефонах или записных книжках. В конце концов, в справочной канала узнаете.

— А что за отношения их связывали? — настойчиво преграждал путь к выходу Влад.

— Да он сексуальный маньяк! Преследовал Вику. Она вынужденно ушла от Набросова. Викча, знаете ли, в этих вопросах очень щепетильна. — Михайлов величественно запахнул шарф и, кивнув, вышел.

Проводив Михайлова, сыщики разделились. Влад исследовал кабинет: бумаги, телефоны, компьютер — следственное управление уже все вернуло в целости и сохранности. Юлия хозяйским глазом осматривала кухню. У нее сложилось впечатление, что поварское искусство не было коньком погибшей. Взять хотя бы порядок. Да, все вполне чисто, на своих местах. Но разве рачительная женщина вытрет размашистым зигзагом плиту, судя по белому следу, а мимо сального пятна в пяти сантиметрах, на столешнице, пройдет мимо? Конечно, и нерях полно, и обстоятельства складываются по-разному. Порой и сама Шатова к вечеру так уставала, что оставляла грязную посуду на утро. Но вот такое засаленное рабочее полотенчико «автоматом» выбросила бы в стирку. Домработницы, как успел сообщить Валентин, у Михайловых-Сверчковых не имелось, значит, хозяйство вела не бизнес-леди, а ее супруг. Придя к такому выводу, Шатова потеряла интерес к кухне, так как не ожидала раскрытия тайн в «чужом» для Виктории пространстве. Люша прошла в гостиную, остановилась перед портретом улыбающейся, некогда счастливой четы. Стильная, яркая женщина-завоевательница и добродушный, покладистый муж. Но жест, которым обнимала Виктория Анатолия, склоненная к нему голова ясно говорили о нежности, которую испытывала погибшая к невзрачному, на первый взгляд, мужчине. ОНА, а не он устремлялась к своей половине. Тактический ход фотографа? Да ни один мастер не заставит так натурально изобразить привязанность! Фотография, как и экран, разоблачает человека. Агрессивность, закомплексованность, позерство сразу вылезут наружу.