Прыжок в ледяное отчаяние

— А вот покой мы вряд ли можем вам прописать в ближайшее время, Анатолий Сергеевич, — заявил Епифанов.

— Вы, конечно, можете изображать праведное негодование, горе и много других острых эмоций, вполне оправданных в вашей печальной ситуации. Но мы собрались здесь для установления истины. И первый непреложный факт в интересующей нас цепи — роман тещи с зятем.

— Ну хватит! — Валентин Михайлов вскочил, привычно дергаясь. — Я не могу больше наблюдать поток помоев, которые льются на голову моей покойной сестры. Вика, конечно, была эмоциональна и по-женски привлекательна, но она бы никогда… — Михайлов ткнул пальцем в направлении Алексея Алексеевича. — Никогда, вы слышите… А Толя просто сошел с ума! Вы не видите — он безумен?!

— Валентин Владимирович, — вступил Загорайло, — давайте доведем расследование до конца. И тогда вы предадитесь эмоциям.

— А вы вообще заткнитесь! Я расплатился с вами и закрыл расследование! И вы не смеете тут позорить имя погибшей, — замахнулся на Влада Михайлов.

— Прекратите склоку! Сядьте все! — срываясь на хрип, взревел Епифанов.

— Убита юная девушка! Неповинная ни в чем! Погибла мученически, от яда! Убит мужчина! Вовлеченный вами, между прочим, господин Михайлов, в проклятое колесо ваших прыжков. Прости Господи… — Алексей Алексеевич вытер платком испарину на лбу, после чего яростно высморкался.

— Если б ваша сестра была ангелом во плоти — то наказывать виновных — святое дело, а если — нет, то и замять преступления во имя приличий, что ли? Для сохранения семейного реноме? Не выйдет! Не вы, а Следственный комитет инициировал расследование, и поручено оно мне. Все! Далее отвечаем на вопросы по делу.

Под взглядом следователя Михайлов брякнулся в кресло и обмяк, страдальчески нахмурив свой конопатый лоб. Он игнорировал позывные жены, которая увещевала его с дивана покачиваниями головы и страдальчески вытаращенными глазами с зеленой подводкой.

— Так, госпожа Шатова, — с трудом вывернул толстую шею в направлении сыщицы Епифанов. — Изложите свою версию происшедшего здесь двадцать пятого февраля. Раз уж вы так наблюдательны: обнаружили и коробку из-под камеры, и дневник, и орудие убийства предложили искать не на кухне, а в комнатах. Потому что с кухни, после ухода Мячикова, никто ничего не выносил, а вот из комнаты мог прихватить незаметно. Так, господин Сверчков?

Анатолий Сергеевич сгорбился на кресле, сцепив ладони и вращая большой палец правый руки вокруг левого. Он, похоже, терял свой наступательный запал.

Люша покусала щеку, сосредоточиваясь, и, решительно подняв подбородок, начала свою речь:

— Я думаю, накануне трагедии Сверчков увидел роковую запись со скрытой камеры, которую установил на буфете, и решил, наконец, уличить жену в измене. Не сомневаюсь, что о содержании дневника он был осведомлен, видимо, переводил его через пень-колоду, как пыталась это сделать и я. Но в распоряжении убийцы было гораздо больше времени на упражнения в английском, потому он знал о тонкостях развития ситуации с отъездом жены и зятя. В тот день сюда должен был прийти Олег Стрижов для решительного разговора с тещей, и Сверчков приготовил для парочки сюрприз. — Тут Шатова с интонацией отличницы, обращающейся к классному руководителю, посмотрела на Епифанова:

— Единственное, что мне не совсем ясно, — приезжал ли сюда Олег Валерьянович или нет. Задумка, я убеждена, у Сверчкова была какая-нибудь грандиозная. С подвыподвертом. Люди неимпульсивные, мстительные могут долго вынашивать план мести, пестовать его, придумывать детали. Сверчков все сделал и делает для того, чтоб свалить вину за смерть жены на Стрижова. А может, главной жертвой и должен был стать кандидат наук, а жизнь Виктории разрушило бы обвинение в убийстве и тюрьма. Скорее, именно этого и добивался мститель. Впрочем, можно спросить у него самого. — Люша сверкнула очами в сторону вдовца, который лишь удрученно покачал головой и достал из нагрудного кармана пузырек нитроглицерина. Быстров в мгновение ока подлетел к подозреваемому и пузырек отобрал.

Сверчков скривился — то ли приготовившись расплакаться, то ли засмеяться.

— А нам есть кому свет пролить на вопрос присутствия Олега Валерьяновича на месте преступления! Впрочем, если вы готовы что-то сказать, господин Стрижов, — милости просим, — обратился Епифанов к Олегу.

Тот неопределенно развел руками.

— Ну хорошо — будем тратить время на свидетелей. Введи, Коля, вчерашнего подопечного Загорайло! — крикнул Алексей Алксеевич.

И присутствующие с удивлением обнаружили, что за дверями гостиной все это время находился невидимка и неслышимка-оперативник. Просто ниндзя какой-то. Через минуту он, хлопнув входной дверью, ввел в гостиную растерянного щуплого таджика-дворника.

— Господин Гулямов, вы видели этого мужчину выходящим из подъезда днем, двадцать пятого февраля? — следователь указывал на Стрижова.

Дворник попятился, испуганно мотая головой.

— Н-нет. Эта быль без очка…

— Снимите очки, Олег Валерьянович, и встаньте, пожалуйста, — попросил майор.