Прыжок в небо

– Вора поймали у тебя на огороде, клубнику тырил, – громогласно сказала Наташка.

– Ух, ты! А уж я-то себе, дурак, напридумывал, – Тимофей Петрович расстроено махнул рукой и прислонил лопату к стене. Сам присел на лавку и прикрыл глаза. – Лежу, значит, сплю, под утро всегда крепко спится. Вдруг слышу Натахины позывные, потом гомон, крики. Всё, думаю, конец! Видать и до нас Майдан добрался. Сам лежу, жду когда картоха в окно полетит.

– При чём тут картоха, дед? – Наташка хихикнула.

– Да при том, что у меня на задах огород, а не булыжная мостовая. Смекаешь? А на деле-то оказалось… – дед театрально вздохнул. – Ну и куда вора дели? Натаха, ужель прихлопнула?

– И не смешно вовсе, – съязвила Наташка.

– Какой уж тут смех, – протянул дед и поглядел на Димку. – А ты чего молчишь? Язык проглотил? Мог бы уж растолковать народу, что ты законный мой представитель.

– Я говорил, что я тебе внук, а они не поверили.

– Так, теперь всё понятно. Значит так, всем Фомам неверующим объявляю – это Митька, мой московский внучок. Приехал ко мне пожить, заодно будет вести журналистское расследование. Поэтому прошу помогать ему всячески и отвечать на все вопросы.

Когда Ксана с Наташкой ушли, Димка укоризненно сказал:

– Зря ты так. Про журналистское расследование зачем выдумал? А это кто? Соседи твои?

– Ага, соседи, – утвердительно кивнул дед. – Хунта с дочкой.

– Почему Хунта?

– Беженцы они с Украины. Прошлым летом в наших краях объявились, сбежали от войны с двумя узлами скарба. Жить негде им было, а у нас под боком дом брошенный стоял. Вот Валюша их туда и пристроила. Правильно всё: хорошим людям всегда надо помогать, а они – хорошие люди, просто очень несчастные. Что тут сделать, если так вот не свезло им в жизни? Ксана молодцом держится, только раз сорвалась. Валюша по весне хворать начала, Ксана вызвалась по огороду помочь, сорняки прополоть. Она полет, а я траву в кучу за забор складываю. До обеда проколупались, в полдень я пошёл Валюшу кормить. Обратно когда вернулся, глянул и остолбенел. Ксанка на корячках сидит, укроп дёргает и ревёт в голос. Это у неё такая реакция на «укроп», – Тимофей Петрович замолчал, засопел, погладил Баську, примостившуюся рядом, по голове, потом поднял свой взгляд на задумчивого Димку и, словно оправдываясь, сказал: – Вот и зову её с того раза Хунтой. Она не обижается, посмеивается в ответ, знает, что я не злобливый.

Знакомство с соседями

В этот же день ближе к полудню, Тимофей Петрович велел внуку принарядиться.

– Зачем, дед? – поинтересовался Димка.

– Поведу тебя на смотрины, – с важным видом констатировал Тимофей Петрович.

– Чего, – не понял Димка, но так и не получив ответа переспрашивать не стал.

«Смотрины» начались с дома Георгия, жившего непосредственно по ту сторону забора, выстроенного слева от дедова дома.

– Жорка, выходь, – закричал громко Тимофей Петрович и забарабанил в окно.

Показавшаяся за стеклом, взлохмаченная голова, сразу скрылась за полосатой шторой, и спустя минуту, на крыльце появился сам Георгий – заспанный, небритый и босиком.

– Тебе чего не спится-то в такую рань, Петрович, – часто моргая, пробурчал он.

– Жорка, ты чего? – Тимофей Петрович покрутил пальцем у виска. – С дуба рухнул? Какая такая рань? Солнце уже, погляди, не ровен час на бок заваливаться начнёт.

– Опупеть, – Георгий приставил ладонь ко лбу и, прищурившись, поглядел в небо. – Вот я заспал. Ночью сегодня Достоевским баловался, перечитывал. Дюже интересно было. А ты по делу, Петрович?

– Конечно, по делу, – дед гордо выпятил грудь вперёд. – Вот привёл к тебе человечка из столицы, который будет тебя и всех остальных на предмет веры и суеверий опрашивать. И это не просто человек, это, Жорка, мой внук. Так что, прошу любить и жаловать.

– Как скажешь, Петрович, – кивнул Георгий и скрылся внутри дома.

– Холера, – вслед ему буркнул дед. – Всё у него не к месту. Ну и, бог с ним, с Жоркой. Пойдём я тебя с Ксанкой и дочкой её поближе познакомлю.

– Не, мы уже утром познакомились, – поняв о ком идёт речь, засопротивлялся Димка.

– Утром не считается.

– Дед… – протянул Димка.

– Пошли, тебе говорю, – командным голосом изрёк Тимофей Петрович.

Ксана с Наташкой обедали, когда на их пороге появились так называемые гости. Тимофей Петрович тихонько постучал, прежде чем войти, сопроводив при этом свой стук словами: «Бабы же, к ним стучать надобно», а потом дёрнул дверь, и, напустив на себя серьёзный вид, заговорил:

– А это мы к вам, с соседским дружеским визитом. Вот привёл к вам гордость свою – внука. Знакомьтесь ещё раз – Дмитрий Сергеевич. Можно просто Дмитрий, а кто-то, – дед подмигнул Наташке, – наверняка и вовсе Митькой звать будет.

– Давайте ка за стол садитесь, я вас накормлю обедом, – разом засуетилась Ксана, но дед остановил её.

– Не, мы не голодные. Да и по делу мы. Митьке ответы на вопросы собрать надо про бога и про чертей. Так что, не откажите уж.