Прыжок во тьму

В новогодние праздники я намеревался побеседовать с другими товарищами, попробовать связаться с Москвой и подготовиться к пленуму ЦК.

Я рассказал Арношту и о встрече с Эдой. Вместе мы всесторонне обсудили то, что рассказал Эда о своей жизни в Подебрадах, и пришли к выводу: все нужно проверить. Я попросил товарища Брзобогатого побывать в Подебрадах и выяснить, действительно ли по такому адресу живет мясник. Товарищ Брзобогатый нашел улицу и номер дома, там проживал какой-то мясник, но фамилия его была не такая, какую назвал Эда. Скрывался ли кто у него, Брзобогатому выяснить не удалось. И хотя мы понимали, что трудно в чужом городе в короткое время без знакомых все досконально выяснить, сообщение товарища Брзобогатого дало нам повод заподозрить Эду.

Мы с Арноштом решили еще раз поговорить с ним после рождества.

На рождественские праздники у челаковицких товарищей я встретился с Плишеком, Досталом, Ирушеком. Говорили об Эде, которого я вызвал в Челаковицы, чтобы он проверил рацию.

Мы обсуждали, что сделаем, если удастся связаться с Москвой. Единодушно решили, что будем просить помощи, в первую очередь оружие и взрывчатку. Ведь оружие было нам необходимо для скорейшего формирования партизанских групп и для активных решительных действий. Руководство партизанскими группами решили поручить товарищам Рудишу и Карелу Прохазке, которому после арестов в Бероуне удалось бежать в Кладно.

Мы поставили перед собой задачу сформировать до Первого мая десять боевых групп, которые смогли бы при условии, что мы получим из Москвы оружие и боеприпасы, широко развернуть боевую деятельность. Мы намеревались с помощью оружия добывать новое оружие, нападая на станции и склады.

На рождество я встретился и с Карелом Гиршлом. Он рассказал мне, что за прошедшие два месяца после нашей последней встречи им удалось значительно расширить молодежную группу. Через знакомых товарищей из студии они наладили связь с Моравией: с Оломоуцким, Брненским и другими районами, где создаются новые организации. Эти молодежные группы на заводах тесно сотрудничают с партийными организациями. Например, в Гостиварже, в Рузыне, Жебраке и иных местах.

Некоторым группам начали уже давать небольшие диверсионные задания на заводах, такие, которые не требуют применения взрывчатки.

— Ребята получают хорошее идеологическое воспитание, — продолжал Гиршл. — Большую помощь нам оказывает изучение опыта советских товарищей. Думаю, что уже пришло время присоединить нас к партийным организациям.

— Хорошо, в середине января мы хотим созвать пленум ЦК, пригласим и тебя, а там подумаем о дальнейшем. Если решим, что целесообразно присоединить вас, то сделаем это. Издаете ли вы какую-нибудь свою газету?

— Пока нет. Но готовимся. Будем издавать «Бой младых» и «Пржедвой».

— Ну что ж, хорошо, главное — придерживайтесь конспирации.

Следующую встречу мы назначили на начало января.

На условленную встречу в Челаковицах Эда приехал.

— Ну, что твоя станция? — спросил я его.

— Не хватает кое-каких мелочей, но очень скоро она заработает.

— Хорошо. Однако рация у нас уже есть. Проверь ее, будет ли она работать. Не могу понять, почему ты со своей так долго возишься.

Мы снова говорили об аресте Тонды и о бегстве Эды от Млейнковой. Он повторил в сущности то, что уже однажды рассказывал: перебрался в Подебрады, скрывался там-то и там-то.

Я прочитал статью, которую Эда написал для «Руде право». Она не понравилась мне, и я сказал ему откровенно:

— Каким образом ты пришел к такой точке зрения?

— Исходя из данной ситуации…

— Именно в данной ситуации, — прервал я его, — нужно ясно и открыто сказать, кто повинен в смерти Либкнехта, одного из выдающихся сынов немецкого народа. Нужно также сказать, кто убил Розу Люксембург. И нельзя здесь отделываться несколькими словами. Насколько я тебя знаю, ты писал значительно лучше.

— Я писал это наскоро.

— Но такая статья все же должна быть целенаправленной, а именно этого в статье нет.

Снова заговорили о ситуации. Я задал Эде несколько вопросов. Чем-то он не походил на старого Эду. Но я ему еще верил.

Мы ходили по берегу Лабы. И тут нам встретился незнакомый мне человек и поздоровался. Я удивленно посмотрел на Эду.

— Что это значит? Кажется, он плохо говорит по-чешски.

— Вероятно, ошибся, ведь ты видишь, всюду столько немцев.

Погуляв возле Лабы, мы зашли на квартиру товарища Клингера. Товарищи доставили туда рацию, которую Эде предстояло проверить. Он повозился с ней и сказал, что рация в порядке, можно ее переправить туда, откуда будем вести передачи, нужно еще установить антенну определенной длины.

— Хорошо, антенну достанем и для рации найдем место. Потом постараемся поселить тебя поблизости. Но ты подготовь и свою рацию. Постоянно ссылаешься на детали… Ты получил план, который я послал тебе с Тондой?

— Да, получил.

— Стало быть, делаешь радиостанцию по плану?

— Конечно, по плану.