Псих

Писать сейчас нечего. У нас медленно идут дела, хотя мы каждое утро добросовестно разбегаемся и шарахаемся головами о список литературы (так уже пять дней). То, что я сейчас сочиняю, даже играми назвать нельзя – настолько это бездарно. То, что я регулярно обращаюсь к вам, дорогие читатели, еще совсем не значит, что вы есть. С одной стороны, не выбросишь же за один день привычку писать дневник так, чтобы доктору не было скучно читать. А с другой стороны, ребята, у меня такая паранойя, что поверьте – вас нет. Если вы это где-нибудь нашли и читаете, значит, я гарантированно уже стою с лопатой у вас за спиной. Бу!

Другие новости дня: на свое письмо в редакцию я наловила, как на удочку, кучу троллененавистников, которые стали популярно мне объяснять, какого хорошего человека и талантливого автора я оскорбила и какое вообще дерьмо этот наш рок, воспитавший из нас людей, которые оскорбляют других людей – гораздо более заслуживших признания, – которые, в свою очередь… Да, представьте себе, они ПЕРЕПЕЧАТАЛИ мое письмо. Надеюсь, они ослепли, разбирая мой почерк.

– Н-ничего, – спрашивает Марселла, усердно выводящая буквы, – что тут столько раз «который»?

– Не умничай, – говорю я. У нас тут, видите ли, сложился кооператив – одна не может писать, другая читать. Учитывая то, что написание этого самого письма в редакцию у меня заняло четыре часа с перерывами на попить воды и нехорошо выругаться, решение о найме секретаря оказалось вполне оправда…

– К-какой еще я тебе секретарь, эй! – сердито говорит Марселла, пытаясь меня пнуть (безуспешно).

– Ну а как мне тебя называть? Печатная машинка? Персональный компьютер?

– Я ведь могу и уволиться вообще-то.

– Давай на скорость, кто быстрее уволится, а?

– Никто не уволится, – печально сообщает Марселла, – нам отсюда идти некуда. Кстати, тебе звонили из дома.

А вот это действительно плохо. И даже хуже, чем мои непишущие руки.

– Судя по всему, ты не имеешь в виду, что мне звонили на мобильный, а я этого как-то случайно не заметила, – говорю я с надеждой.

– Нет, звонили на домашний телефон – я сказала, что меня зовут не Марселла, а тебя тут нет, но мне не поверили.

– Знаешь, что интересно? Когда ты выдумываешь, ты перестаешь заикаться, – говорю я и иду звонить домой сама. Откладывать неприятности нерационально.

(Если хотите, можете поверить, что я забыла рассказать родителям, куда именно еду, и упомянула свою двоюродную бабушку случайно. Я бы на вашем месте этого не делала. Хотя знаете, учитывая тот факт, что вас нет, можете делать что хотите.)

Игра «Тебе же стыдно, правда?»

Возможны разные вариации игры, но для большей эффективности рекомендуется заранее отрепетировать проникновенным и страшным голосом следующие фразы:

1) Это неприлично.

2) Что подумают люди?

3) Ты понимаешь, что доставляешь людям неудобства?

4) Ты вообще соображаешь, что ты делаешь?

5) Ты о нас с матерью\отцом подумала?

6) Как нам теперь смотреть в глаза людям?

(Обратите внимание, что использование слова «люди» концептуально необходимо – как говорится в пророчестве, оно усиливает страх слушателя перед наказанием свыше в четыреста раз.) Повторять до тех пор, пока у соперника не начнется передозировка чувством собственного убожества.

Черт, а я уже и забыла, что я постоянно в чем-то виновата. Мне давненько об этом не напоминали. Чувство прямо как из детства – когда ты еще не в состоянии понять, что когда взрослые ругают тебя за раздражительность, это часто означает, что они раздражены сами. Вот что за идиотская привычка – делать из детей универсальный контейнер для своих чувств. Я хороший, у меня никаких негативных эмоций, это все мой плохой ребенок. Он это чувствует, а не я. Он мой неправильный маленький аватар. Так же гораздо удобнее, да? Тьфу. Главное, что это настолько очевидно, настолько прозрачно, что аж зло берет – как, спрашивается, они этого не видят?

Классический способ выведения из себя: дождаться дня, когда я либо буду долго занята в университете, либо допоздна буду возиться с заказами; конкретнее – дождаться момента, когда я освобожусь; еще конкретнее – момента, когда я уже почти что найду себе какое-нибудь расслабляющее занятие или одной ногой буду в душе… и заставить меня давать срочную консультацию по обращению с компьютером\ набору текстов\неработающему Интернету. Как вы понимаете, причину, по которой что-то не получается, я должна называть не сходя с места. Любое другое слово оказывается произнесенным не тем тоном, после чего начинается чтение вечерней лекции «вот если бы мы тебя так учили». Было бы интересно, ага. Если бы вы меня учили, а я орала после каждого слова, что вы плохие учителя и что высшее образование вы, судя по всему, получили хреновое, что бы из этого вышло? Еще какой-нибудь новый диагноз? Новый повод смотреть соседям в глаза с кроткой печалью (вы-же-понимаете-какое-у-нас-в-семье-несчастье-выросло)?