Псих

– Смотри, как бы я не посчитал, что и язык, тоже есть лишний повод для беспокойства за тебя, на которую без волнения невозможно смотреть. – Затрясся от смеха Астарота.

– К тому же, чего тебе волноваться, если регенерация всё равно вернет своё, что как раз для нас, опять лишнее беспокойство. – Уже в раздумье произнёс Астарота. – Ладно, берём её с собой. – После небольшого раздумья сказал Астарота, потом взял со стола контейнер, который вызвал в нём усмешку. – Тяжёлый стал, зараза.– Затем посмотрел внимательно на Бенсозию и, покачав головой, сказал. – Что ж, дорогуша, я смотрю, глазик твой печальный, меченным оказался. Так что тебе придётся походить слепой. – Астарота взглянул на Аббадону и, сказав: «Избавься», – направился на выход.

– Чё, забавно смотреть на себя со стороны. – Держа в руках отрезанный глаз Бенсозии, принялся потешаться Аббадона.

– Ну, ты где? – Донёсся голос с улицы и Аббадона, со звучным схлопыванием, раздавил глаз каблуком, от звука которого, обмякшая Бенсозия, подкосившись, без памяти, тут же рухнула на пол. Что вызвало приступ раздражения у Аббадоны, не ожидавшего такой подлости от ведьмы, от которых, конечно, можно было всякого ожидать, но подобной чувствительности к собственному телу, было даже очень неожиданно видеть. Но, делать нечего и он, перекинув её через плечо, покидает вместилище этого дома.

– Давай, закидывай. – Стоя у багажника машины, очень заботлив Астарота, решивший предварительно открыть багажник. – Чёрт его знает, куда её везти. – После того, как ведьма была погружена и достаточно прикрыта крышкой, задался вопросом Астарота.

–Так может, к нему и везти; на его кулички. – Решил пошутить довольный Аббадона.

– Расшутился, мне тут. – Со своей стороны серьёзен Астарота. – Ведь Дума, я думаю, не слишком-то обрадуется тому факту, что пропал один из его стражей, да ещё к тому же, поднадзорная ведьма.

А Дума и в правду, не только не обрадовался, но он, как только прибыл в свою вотчину – восьмой удел, так стал рвать и метать, узнав о пропаже Пиндара. И хотя ему до него дела бы никакого не было, но после намёков Дьявола, он стал мнительно подозрителен. И Дума, как только прибыл к себе в удел, то сразу же потребовал весь личный состав к себе на сверку, на которой и выяснилась пропажа Пиндара. А ведь Герион, с тревогой следивший за всеми этими метаниями Думы, начал подспудно догадываться, что существует некая связь между событиями, связанными с появлением Астароты, пропажей Пиндара и этим буйством его непосредственного начальника Думы. И что связующей нитью, скорее всего, является та встреченная Пиндаром ведьма, который, будь он не ладен, своей неповоротливой непосредственностью, ввёл его в заблуждение, заставив не брать в расчёт свою возможную инициативу, которую тот, вероятнее всего и проявил.

Теперь же перед Герионом стояла дилемма, как ему дальше поступать – раскрыть ли всю информацию полученную он Пиндара Думе и тем самым поставить крест на своём будущем, либо же вначале отыскать Пиндара, этого пид*ра и уже там действовать по обстоятельствам. Что, в случае его быстрого розыска и игре на опережении, когда возникнет возможность, то надо будет быстро заткнуть тому все его условные рефлексы, что позволит Гериону сохраниться, ну а если он опоздает, то об этом лучше не думать, а безмолвием, Дума, уж точно обеспечит.

После пропажи Пиндара, в ожидании прибытия Думы, Герион собрал лучших розыскников, чей дух ничем не прошибешь, но для которых чужой всегда желателен, так как он, вне зависимости от ангельской принадлежности, очень питателен. В связи с этой их бездушной опасностью, эти твари держались в отдельных помещениях под замком и использовались только в крайних случаях, при розыске погрешностей, сумевших уйти из под зримого ока. Конечно, в таком случае всегда существовала опасность того, что разыскиваемый дух, попав в лапы этих борзых розыскников, лишатся остатков своего духа, на который наложат лапу розыскники, так что для предотвращение этого результата, всегда необходимо было присутствие хантера.

И если бы в прежнее время, в случае подобного ЧП, Герион отправил бы рядовой состав хантеров, то сейчас, он в виду некоторых незаявленных обстоятельств, вызвался сам начать охоту.

– Пиндар был для меня не просто коллега, а даже нечто большее. – Заявил он Думе, который оценив по достоинству это стремление Гериона, в знак особого доверия, вручил тому пламенный прут, который, если что, то он знает, куда надо будет его засунуть.

– Кажется здесь. – Подойдя вслед за розыскником, уткнувшемся в дверь одной из многих хижин, сказал хантер Гериону. Герион же ничего не сказал, а молча зашёл в этот дом, встретившего их своей пустотой. Но, не смотря на то, что дом был пуст, всё же по розыскникам, начавшим точить свои когти об пол, однозначно можно было определить, что разыскиваемый объект был когда-то здесь.