Псих

Но разве природа допустит пустоту, даже не мечтай. Так вы, освободившись от груза своих повседневных забот, можно сказать, заставили природу задуматься над тем, а чем вас загрузить. При этом, что же касается самого процесса освобождения, то вы всего лишь обозвали эти заботы несущественными и отодвинули на задний план, что даже очень интересно в философском разрезе рассмотрения решения этих, иногда даже сидящих в печенках повседневностях, от которых, как вам ранее казалось, нет спасения, но стоило только изменить категории подхода к ним, зачислив их во второсортный жизненный продукт, то и дышать стало несравнимо легче. Но что же насчёт заполнения природой образовавшейся в вас, так называемой пустоты, что же она предлагает вам? А ведь природа не просто не терпит пустоты, она просто не даёт вам шанса отказаться от её предложений, поступающих от созданных ею совершенств, которые предварительно став помыслами ваших дум, уже планируют вашу последующую, прямо за вот этим мигом, временность бытия. Ну, вы поняли, кто и чем, теперь заполнит вашу пустоту.

Ну, а разве Илья, не плод усилий работы творческой природной группы, которая при работе над ним, не допустила для себя всякие крайности, в том числе и возможность пофилонить. И даже, наверное, перекуры были не столь длительны, что позволило заложить в него все те генетические основы, которые во многом и определили его дальнейшую жизненную дорогу, на пути которой встречались разного вида и склада ума люди, вносившие свои значения в багаж его знаний. И если одни, так и оставили о себе только мимолетную память, то с некоторыми из них, хотелось остановиться и пообщаться, ну а с особо отмеченными им, в чём, несомненно, играла свою роль его генетическая основа, хотелось следовать рядом по своему жизненному пути.

Видимо Геля, как раз относилась к той особой категории людей, с которой Илья, пожалуй, даже предпочел бы не расставаться на очень долгое время. Что он вновь и почувствовал, проснувшись сегодня поутру, и хотя он уже и ранее подозревал об этом, но, всё же, уставши вечером, предположил, что здоровый и крепкий сон, внесёт свои изменения в его реалии жизни. Ну и, видимо, он, ложась вечером спать, был слишком уж наивным оптимистом, рассчитывающим на свою независимость от внешних природных факторов, которые заложив в вас зерно, обязательно дадут ему возможности для в схода. Так что Илья, проснувшись утром, даже очень почувствовал, что, кажется, вообще, не хочет с ней расставаться. И, хотя сон в мыслительном плане, смягчает воздействия времени на вас, но всё же, не смотря на всё это, для Ильи слишком уж долго длится эта разлука с Гелей, с которой он уже двенадцать часов, как не виделся.

Вчерашний день, конечно, был переполнен различными событиями, в которых можно сказать, было многое, но из всех из них, одно, своим значением, сравнимым разве что только с каким-нибудь важнейшим для человечества открытием, которое однозначно перевернёт все его бывшие представления о мире и что, естественно, даст новый вектор для его развития – вот что было постигнуто Ильей.

Так он вчера заметил, что ему удивительно хорошо в обществе Гели, что, конечно, не говорит о том, что раньше ему было не слишком хорошо рядом с ней, просто сейчас ему особенно было это желательно. Что сопровождалось его беспримерной наблюдательностью за ней или проще сказать, он уже шею вывернул, не сводя своего взгляда с неё.

Что же касается Гели, то она, не смотря на всю свою восторженность от всех этих потрясающих встреч на студии, где она, можно сказать, сумела приобщиться к чему-то, что она ещё не ясно себе представляла, но это было здорово, так вот, от её внимания не смогло уйти то, что так явно бросалось в глаза. Отчего её словоохотливость решила возрасти, дабы скрыть или хотя бы отвлечься от своих надежд, которые своими иллюзиями сбивали её не только с толку, но и с шагу. Так после каждого этого неловкого отступа где-нибудь на мостовой, она под свой неестественный смех, пыталась отшутиться, заявляя, что события, как оказывается, ещё как материальны и способны не только загрузить, но и даже перегрузить, что, наверное, и сказалось на крепости её ног.