Читаем Психэ и материя полностью

Агриппа фон Неттесгеймский, Лейбниц и другие утверждали, что в этом мировом основании, которое вызывает целостный порядок вещей, присутствует также нечто вроде предвидения всех событий [32]. Юнг, вдохновляясь преимущественно работами Дриша (Driesch) [33], приходит к тому же заключению. «Нравится нам это или нет, мы обнаруживаем себя в затруднительном положении, как только начнем серьезно размышлять над телеологическим процессом в биологии или изучать компенсаторную функцию бессознательного, не говоря уже о попытке объяснить явление синхронистичности. Конечные причины, вертите их как хотите, утверждают

некий род предвидения» [34].

Это определенно не то знание, которое каким-то образом связано с Эго; тогда это не ведомое нам сознательное знание, а знание бессознательное, существующее или наличествующее само по себе, его я бы назвала абсолютным знанием. «Это не познание, — пишет Юнг, но, как это прекрасно называет Лейбниц, „восприятие“, состоящее — или, аккуратнее, по видимости состоящее — из образов, бессубъектных „симулякров“» [35]. Пребывают эти структуры (согласно Юнгу) в коллективном бессознательном. Это «абсолютное знание» в коллективном бессознательном, свойственное для явлений синхронистичности, подкрепляет утверждение о самосущем смысле, то есть смысле, существующем в природе, [36] но не тождественным ей [37]. Что касается «абсолютного знания» — то есть, знания или способности знать, не зависящей от чувственных восприятий и их умственной обработки — медицинские и зоологические исследования выявили множество сюрпризов. Сам Юнг упоминал наблюдения Янтца и Берингера (Jantz and Beringer),

проведенные в случаях глубокого обморока, следующего за тяжелой мозговой травмой [38]. Выяснилось, что раненый субъект мог делать ясные наблюдения о феноменальном мире с закрытыми глазами и испытывал мощные психические переживания. Юнг приводил похожий случай собственных пациенток, которые, не подвергаясь травме, но находясь в глубоком обмороке, тем не менее были способны ясно воспринимать окружающий мир. Такие переживания, как он подчеркивает, похоже, указывают, «что в обморочных состояниях, когда по всем человеческим стандартам всякая сознательная активность и чувственное восприятие гарантированно прекращены, сознание, воспроизводимые идеи, акты суждений и восприятия все еще существуют» [39]. Чувство висения в воздухе, сопутствующее этому, указывает на сдвиг в локализации сознания в смысле отделения от коры головного мозга или мозга в целом. Возможно, что в таких случаях симпатическая нервная система начинает действовать как суррогатная нервная основа. Действительно, было доказано, что насекомые, у которых только ганглионарная нервная система, выказывают несомненно «разумное» поведение (Юнг ссылается на исследования пчел, проведенные Карлом фон Фришем (Karl von Frisch)). Однако, даже в этой области остается вопрос взаимодействия Психэ и сомы, и основная идея Юнга в том, что отношения между ними могут быть представлены статистически. Только в случаях экстрасенсорного восприятия, нарушающих время, пространство и каузальность, можно с уверенность говорить о синхронистичных взаимодействиях, Взаимосвязь ума и тела во многих отношениях остается трудной для понимания [40]. Вне этой области мы, однако, с определенной долей уверенности можем говорить о том, что синхронистичные события — явление редкое и спорадическое. В противоположность идее о предустановленной гармонии, дисгармония вещей впечатляет нас так же, как и их случайная гармония [41].

Синхронистичные явления могут быть воспроизведены экспериментально с относительной регулярностью в интуитивных, «магических» процедурах, когда, несмотря на субъективную убедительность, они едва ли или с трудом могут быть подтверждены объективно и не могут быть исчислены статистически. (Юнг упоминал об этом и в других контекстах и утверждал, что в первую очередь следует пересмотреть вероятностное исчисление.)

Вдобавок, гипотеза о синхронистичности, вероятно, может считаться объяснением некоторых аспектов биологического морфогенеза [42]. Эту идею, в частности, поддерживал Вольфганг Паули, желавший, чтобы ее исследовали биологи.


Акаузальная упорядоченность.

Перейти на страницу:

Все книги серии Суверенное Юнгианство

Похожие книги

Наши негласные правила. Почему мы делаем то, что делаем
Наши негласные правила. Почему мы делаем то, что делаем

Джордан Уэйс — доктор медицинских наук и практикующий психиатр. Он общается с сотнями пациентов, изучая их модели поведения и чувства. Книга «Наши негласные правила» стала результатом его уникальной и успешной работы по выявлению причин наших поступков.По мнению автора, все мы живем, руководствуясь определенным набором правил, регулирующих наше поведение. Некоторые правила вполне прозрачны и очевидны. Это наши сознательные убеждения. Другие же, наоборот, подсознательные — это и есть наши негласные правила. Именно они играют наибольшую роль в том процессе, который мы называем жизнью. Когда мы делаем что-то, что идет вразрез с нашими негласными правилами, мы испытываем стресс, чувство тревоги и эмоциональное истощение, не понимая причину.Джордан Уэйс в доступной форме объясняет, как сделать так, чтобы наши правила работали в нашу пользу, а не против нас. Благодаря этому, мы сможем разрешить многие трудные жизненные ситуации, улучшить свои отношения с окружающими и повысить самооценку.

Джордан Уэйс

Психология и психотерапия / Психология / Образование и наука