Психиатр

— Тогда ко мне, — улыбнулся Савелий. — Я же тебе друг.

— Хочется надеяться…

Итоги встречи, закончившейся прощальным поцелуем в щеку на перроне станции «Пушкинская», оказались неоднозначными. Минусов было два — ощущение впустую потраченного вечера и крах очередной версии.

Плюс один — Савелий порадовался тому, что когда-то жизнь развела их со Светкой в разные стороны, причем быстро и безболезненно. В юности на многое смотришь иначе, на многое закрываешь глаза, а по мере взросления начинаешь подмечать то, чего раньше не видел.

Короче говоря, слишком разные они со Светкой люди. Даже для того, чтобы просто дружить, хотя в возможность просто дружбы между мужчиной и женщиной (разумеется, при условии, что оба они гетеросексуальны) поверить трудно. В любом случае, интерес определенного рода будет присутствовать с обеих сторон, никуда от него не деться. Это только Виталик может втирать жене Ларисе про свои «кристально чистые отношения» с кем-то из женщин. Ага, знаем мы их. Лариса их тоже знает, не первый день с Виталькой живет, успела разобраться в том, какой он кобель. Самому Савелию, впрочем, больше нравилось не «кобель», а «саврас». Так более толерантно и благозвучно называли любителей клубнички в девятнадцатом веке.

Выйдя из метро, Савелий осознал, что совсем не хочет возвращаться домой. Тянуло предпринять что-нибудь еще, чтобы не заканчивать вечер, да еще пятничный, на столь тоскливой ноте.

Набиваться к кому-то в веселую компанию было уже поздно. Гулять не хотелось — темно и холодно (минус шесть и ветер). Закатиться одному в ночной клуб? А что там одному делать? Разве что с девушками знакомиться, но Савелий для этого был излишне осторожен (мало ли на кого нарвешься) и чересчур стеснителен. Так что вариант приятного времяпрепровождения остался всего один — закатиться куда-нибудь в кино на полуночный сеанс.

Верный смартфон (уже и представить невозможно, как можно было жить без постоянного доступа к Интернету) подсказал, что в торгово-развлекательном центре у Курского вокзала в половине первого ночи можно посмотреть «жизнеутверждающую комедию о головокружительных приключениях трех друзей, решивших свести счеты с жизнью».

Чего еще может желать психиатр-суицидолог для пятничного, точнее, уже субботнего похода в кино? Савелий повернул обратно и через двадцать минут уже сидел в почти пустом зале на очень хорошем месте в середине восьмого ряда. Жаль только, что кресла оказались чересчур удобными, располагающими ко сну и неге. Примерно на десятой минуте Савелий задремал и благополучно проспал до самого конца, до финальных титров. Проснулся в прекрасном расположении духа и поехал домой.

5

— Это — Останкино! О-стан-ки-но! Ну как не может быть маньяка в районе с таким названием!

— Обычное название, — пожал плечами Савелий. — Старинное, историческое. Бирюлево или Гольяново…

Редкий случай: посвятив утро субботы мелким домашним делам (закрепил расшатавшуюся розетку, смазал начавшие скрипеть петли туалетной двери, наклеил новые войлочные кругляши на ножки кресла вместо истершихся, заменил выключатель у бра над кроватью), Савелий позвонил брату и, узнав, что у того законный долгожданный выходной, пригласил его в гости. Обычно инициативу проявлял более общительный Виталик.

Встреча проходила в скромной, едва ли не спартанской обстановке — пили чай. Без сахара и пустой, потому что Виталику вдруг вздумалось начать устраивать разгрузочные дни, то есть одни сутки в неделю воздерживаться от еды и употребления спиртного. Эта идея была подсказана брату его собственными штанами, как форменными, так и штатскими. Словно сговорившись, все они начали с трудом застегиваться на поясе, причем с великим трудом.

Савелий попытался объяснить, что подобная разгрузка не даст такой пользы, как нормализация всего питания с отказом от чересчур калорийных продуктов и некоторым уменьшением рациона вообще, но Виталик не стал его слушать. «Мне проще сутки ничего не есть, чем постоянно держать себя в руках», — честно признался он. Савелий не стал настаивать на своем — пусть голодает сутки, если ему так хочется. Более того, чтобы не срывать брату его начинание, Савелий и сам солидарно пил чай без всего, отказавшись от пряников и любимого овсяного печенья с изюмом.

— Бирюлево — от слова «бирюльки»! — Виталик повысил голос почти до крика. — Тамошние жители, наверное, в бирюльки любили играть, всякие мелкие фигульки крючочками растаскивать. Или делали их на продажу всей деревней. А в Гольяново жила беднота, голь перекатная! Потому и Гольяново!

— А в Бескудниково? — поддразнил Савелий.

— Там жили одни паскудники! — рявкнул брат. — А потом первую букву изменили уже потом, для благозвучия! Но ты не уводи разговор в сторону, ты мне скажи — от какого слова пошло Останкино?

— Останки? — неуверенно предположил Савелий. — Надо же, никогда не задумывался…