Психотерапия и процесс. Основы экзистенциально-гуманистического подхода

Обычные способы восприятия времени наделяют часы способностью указывать «реальное» время, подозревая субъективное время в искажении. Подобным образом в конвенциональном представлении время видится как летящее, когда человек наслаждается жизнью, и медленно ползущее, когда он испытывает скуку или боль. Однако те, кто находит свой путь к большей центрированности жизни, включая Уолша, сообщают о чём-то совсем другом:

Одним из первых эффектов было растягивание времени. Прежде я шёл по жизни, пытаясь отвлечься сразу после любого завершённого действия. Однако опыт рефлексии в терапии привёл к схожему изменению осознавания вне терапевтической ситуации, и вскоре я обнаружил, что исследую свои переживания более пристально. Субъективным эффектом этого стало значительное увеличение количества субъективных переживаний, так что у меня возникло ощущение двойного или тройного расширения своей жизни, и теперь мне казалось, будто каждый день происходит в два раза больше событий, — очень приятный опыт. [Walsh, 1976, 100]

Время не является фиксированным, неизменным или независимым от человека, и физики также подтверждают это. За короткое по меркам часов время клиенты достигают очень многого. Они способны уложить переживание, обычно занимающее часы, в минуты. Подобным образом ситуация большого наслаждения или удовлетворения может переживаться как растягивающаяся на много часов, хотя часы показывают, что объективного времени прошло совсем немного. С другой стороны, клиенты сообщают, что при столкновении с необходимой, но неприятной ситуацией, например с хирургической процедурой в кабинете зубного врача, им кажется, что она заняла всего несколько минут, тогда как часы показывают, что прошло больше часа.

Заключение. Субъективный суверенитет

Мой собственный опыт и опыт тех, кого я сопровождаю, убедил меня в том, что значительная часть страданий, переживаемых многими людьми, в немалой степени обусловлена жизнью в изгнании с нашей родины — из внутреннего мира субъективного опыта. Посредством психотерапии мы можем преодолеть социальные условности, научившие нас с недоверием относиться к жизни, исходящей из центра, и испытывать вину за неё, за то, что мы делаем внутреннюю целостность высшим приоритетом, за выбор, исходящий из внутреннего чувствования наших уникальных потребностей и желаний. Когда мы достигаем такого освобождения, весь наш опыт жизни может тонким образом измениться. Мы знаем свою индивидуальность, мы обнаруживаем богатство в собственном потоке осознавания, мы обращаемся с проблемами и заботами с большей честностью, мы находим возможность творческого и эстетического участия в жизни.

Суть проста, фундаментальна и часто остаётся недооценённой: подлинный дом любого из нас — это внутреннее переживание. Поэтому подлинная миссия психотерапии — воздействовать на это переживание таким образом, чтобы улучшить качество жизни человека. Симптомы — это лишь поверхность. Устранение, изменение или сохранение симптома вторично по сравнению с тем, что человек, проявляющий эти симптомы, ощущает рост жизненной силы, активности и возможностей в жизни. Изменения поведения — это побочный продукт. Сохранение, замена или изменение определённого паттерна поведения тривиально по сравнению с тем, что человек, обладающий этим паттерном, обнаруживает в жизни больше достоинства, возможностей выбора и личного смысла.

Наша родина внутри, и там мы независимы. До тех пор пока мы заново и по-своему для каждого из нас как для личности не откроем этот древний факт, мы будем обречены скитаться в поисках утешения там, где его невозможно найти: во внешнем мире.

Изменения переживания жизни

Изменения ожиданий от жизни

Большинство из нас носятся с моделью жизни, собранной без особых размышлений и выглядящей примерно так. В детстве наша основная задача — узнать достаточно, чтобы быть взрослыми. К двадцати годам мы должны быть готовы к встрече с большинством жизненных ситуаций, хотя, возможно, нам придётся дополнительно чему-то научиться, например в связи с работой или детьми. Взрослая жизнь посвящена проживанию разумной программы, которую может разработать зрелый и психически нормальный человек. При возникновении необычных стрессов может понадобиться особая помощь, например психотерапия. Разумеется, такие плохие чувства, как страх, тревога, боль, гнев и т. д., — это сигналы того, что что-то не так, поскольку у нормальных людей таких чувств нет, а если они и возникают, то лишь изредка и в мягкой форме.

Эта модель почти полностью ошибочна и ужасно разрушительна. Большинство из нас это знает, однако слишком многие из нас по-прежнему позволяют ей работать во тьме наших неисследованных предположений и намерений относительно собственной жизни. Эффективная психотерапия проливает свет на эти тёмные углы, тем самым освобождая жизнь, которая теперь может наполниться энергией и стать подлинной.