Эта пациентка все еще может служить примером незаконченного лечения. Даже после вторичного окончания терапии она время от времени продолжает консультироваться у меня, и, по сути, мы можем так никогда и не закончить. Я остаюсь ее постоянным консультантом, что освободило ее мышление от излишней критичности и позволило принимать независимые решения. Она посещает меня несколько раз в год или даже с более чем годичным перерывом. Она с большой пользой использовала результаты нашей предшествующей совместной работы. Это хороший итог для терапевтической пары. Во время нашей долговременной психотерапии была проделана большая работа. Жизнь сложна и часто даже жестока на крутых поворотах человеческой судьбы, и человек счастлив иметь надежного терапевта, которому можно спокойно доверить свои спутанные мысли и душевную боль. Вместе с тем мы, терапевты, должны быть готовы к тому, что после окончания успешной терапии мы почти ничего не услышим о пациентах за исключением очень редких, «хватающих нас за живое» писем. Трудно расставаться с этим навсегда; естественно, нас весьма интересует, что же случилось после терапии.
Клинический перенос – как цветок, который начинается с бутона, затем вступает в период пышного расцвета и, наконец, прекращает свою жизнь, с грустью теряя аромат и лепестки. Как нет предела разнообразию цветов в природе, так невозможно определить и все качественные особенности индивидуального переноса. Я выделил описанные выше стадии не для того, чтобы ограничить индивидуальные особенности терапии, а для того, чтобы предложить некую общую схему. Внимание к человеческим отношениям, которые являются источником нашего терапевтического поиска и ключом к его успеху, помогает нам не утонуть в зыбких песках клинических деталей и симптомов.
Глава 11. Сны
«“Толкование сновидений”… содержит в себе, даже в соответствии с моим нынешним мнением, самое ценное среди всех открытий, которые благосклонная фортуна предоставила мне сделать. Подобное озарение выпадает на долю человека не более одного раза в жизни».
Сны – это нечто особенное. Один мимолетный образ сновидения может многое рассказать о жизни в прошлом, в настоящем и в переносе. Посредством сновидений даже самые непоэтичные и неискушенные в литературе люди создают волшебные истории, настолько глубоко выражающие человеческую природу, что они выходят за рамки личных проблем и приоткрывают универсальные истины. Туманные и смутные мотивы врываются в жизнь и обретают форму и материальность галлюцинации. Свободное и нестрогое течение сновидений несет информацию о том, чего можно ожидать от пациента во время аналитического сеанса, позволяя запрещенным темам войти в сознание и давая возможность как бы со стороны наблюдать за этим процессом. Если это не является контрпереносом от терапевта, то пациент, который никогда не рассказывает своих снов, обычно пассивно сопротивляется терапевтическому воздействию или сильно подавлен, или как-то по-иному недоступен. Использование сновидений в психотерапии затрагивает практически все технические и теоретические аспекты лечения. Терапевт, не умеющий работать с этим основным и ежедневным центром бессознательной коммуникации, очень много теряет как психоаналитический психотерапевт.
Изумительная черта сновидений заключается в их способности превращать идеи в визуальные образы. Скрытые мысли, нечеткие представления обретают живую конкретную форму в содержании сновидений.