Психотерапия. Искусство постигать природу

Сон оказался полезным, поскольку позволил быстро обнаружить присущие этой женщине страхи изоляции, брошенности, а также страх, что я буду холодным и унижающим и превращу ее в застывшую личность. Сознательно пациентка стремилась к лечению, испытывая энтузиазм в отношении его начала. Сон помог нам осознать ее страх, что терапевт будет вести себя, как ее мать: холодно, унижающе и невосприимчиво к ее личностным особенностям.

В ранних сновидениях часто проявляются тревоги и надежды, связанные с лечением. Начало терапии оказывает огромное воздействие и стимулирует многие уровни эмоциональной жизни. В качестве важного дневного остатка оно часто находит яркое выражение в снах. Некоторые типичные образы принимают форму путешествия

– долгого путешествия в поездах, самолетах, автомобилях, автобусах или лодках, перемещения из одного места в другое, выражающего ожидание психологических изменений от одного состояния к другому; форму хранилищ – музеи, чердаки, мусорные контейнеры, заброшенные дома, все, что выражает прошлое, а также то, память о чем человек хранит в каком-то заброшенном углу своей души; источники удовольствия

– парки развлечений, фильмы, театры, игровые площадки, помещения для занятий спортом, те места, где находят свое выражение и удовлетворение многие инфантильные импульсы; табу – посещение странных помещений, зданий и мест, других стран, борделей, ванных комнат – все это фокусировка на запретах против скрытых импульсов, которые ищут своего удовлетворения в лечении.

Сон обладает бесконечными возможностями выражать идеи пациента, связанные с его лечением, и все перечисленное выше представляет собой не более чем краткое описание возможных форм выражения сновидений, существующих в начале лечения. Упоминание об этом может помочь пробудить восприимчивость терапевта по отношению к близким к осознанию тревогам пациента.

Дверь в бессознательное

В приведенных примерах читатель может заметить, что все комментарии относятся к явному содержанию сна, то есть к сновидению, как его рассказывает сам пациент. Здесь не делается какого-то особого акцента на латентных мыслях, гипотетических идеях и импульсах, скрытых за явными образами сновидения. Часто в начале терапии сны пациента отражают в первую очередь сам процесс лечения, ибо именно на это в основном направлены его внимание и комментарии. Если он все же не начинает говорить об этом, тогда можно помочь ему, сказав, что в сновидении могли найти отражение его чувства по поводу начинающегося лечения, что обычно помогает начать разговор о материале сна. Как правило, на ранних стадиях психотерапии не следует исследовать материал сновидения слишком детально. Детальный анализ сна увлекает терапевта к глубинам материала, который в начале лечения будет воспринят скорее интеллектуально, чем аффективно, и почти наверняка не сможет быть интегрирован.

Однако важно все-таки прокомментировать как-то для пациента эти его ранние сны, которые обычно указывают на желание раскрыть терапевту свое бессознательное. Сон – это сильная и концентрированная доза бессознательного материала. Даже если у нас нет хотя бы смутной идеи, что может означать сон, ибо мы не слишком хорошо знаем пациента, надо сказать по крайней мере следующее. Мы можем вкратце отметить, что сны являются важным материалом для обсуждения, что хотя сон на данный момент непонятен, но, когда мы будем знать больше, мы, вероятно, к нему вернемся. Или же мы можем сказать, что, по всей вероятности, тот же материал может вновь появиться во сне, который приснится позже. Однако, если мы не скажем ничего, пациент подсознательно или бессознательно почувствует, что терапевта не интересуют ни сны, ни иррациональное мышление. Сны, которые пациент видит на первой стадии лечения, служат тому, чтобы терапевт проверил восприимчивость пациента к бессознательному.

Когда я даю терапевтам такие рекомендации, меня часто спрашивают: «Не слишком ли мы тем самым внушаем пациенту, что он должен видеть сны?» Разумеется, это внушение, но я сомневаюсь, что оно является слишком сильным. Значительная часть психотерапии – это внушение. Фрейд был первым, кто это отметил и многократно повторял. Он упоминал о внушении, вызванном любовью в переносе; пациент чувствует, что, вынося тяготы лечения, он в результате получает удовлетворение своей любви в переносе. Однако я имею в виду даже более простые формы внушения. Мы внушаем пациентам, что будет полезно, если они будут нам рассказывать о всех своих мыслях, что они должны регулярно приходить на сеансы, рассказывать нам свои фантазии, дневные грезы и чувства, которые они могут к нам испытывать. На ранних стадиях лечения, когда мы объясняем пациенту его роль, мы можем упомянуть в этом разговоре о важности сновидений и о том, что их обсуждение на аналитических сеансах уже принесло большую пользу другим пациентам. Фрейд так поступал постоянно.