Психотерапия. Искусство постигать природу

Первые психоаналитики считали, что психоанализ – это прежде всего анализ сновидений (хотя этот крайний взгляд недооценивал значение психологии Эго и анализа защит). Раньше считалась очень сомнительной возможность достижения успеха в лечении, если пациент не видит снов. В процессе терапевтической регрессии человек может исследовать запретные и конфликтные импульсы, поскольку они усиливаются, делаются более направленными и заметными. Важнейшим источником уверенности в этом служила постоянная ночная регрессия в сновидениях. Здесь всецело царствовал первичный процесс. Маскировка сновидения и осознанная реакция на него раскрывают адаптивную и защитную стороны Эго. В результате такой периодической смены фокуса вся человеческая личность в целом вовлекается в лечение.

Многое можно почерпнуть из того повышенного внимания, которое уделяется сновидениям в работах первых аналитиков. Для Фрейда жизнь сновидения была основой основ. В ситуациях сомнения или путаницы правильная интерпретация сновидения способствовала восстановлению его уверенности. Первые психоаналитики использовали сны, как опытный химик использует цвет для определения невидимого действия молекулярных сил. Если сон не мог подкрепить клинические предположения терапевта или даже опровергал их, это означало, что терапевт шел по ложному пути. Работа со сновидениями была бесконечно многообразной: диагноз, прогноз, оценка воздействия интерпретаций, раскрытие событий прошлого, прослеживание актуальных конфликтов, проявляющихся в дневных остатках, наблюдение за развитием и состоянием переноса, обнаружение изменений в структуре личности и контроль за тем, как происходит процесс завершения терапии.

Диагноз

Хотя обычно невозможно поставить человеку диагноз по одному сну, серия сновидений в течение определенного периода времени часто обнаруживает стабильные особенности.

После шести месяцев лечения женщина жаловалась, что терапия ей не помогает. Она ощущала беспокойство и подавленность и считала меня отстраненным и пассивным. Было трудно сказать, находилась ли она в состоянии слишком глубокой регрессии или же это была начальная стадия ожидаемого негативного переноса. В течение нескольких недель пациентка описывала сны такого типа: она идет по городу, тротуар проваливается, и на нее рушится огромное здание; на город падает атомная бомба, люди гибнут, в живых остается только она одна; она сидит в автомобиле, он загорается, огонь перекидывается на нее. Она видит, как чернеет и обугливается ее кожа. Какая-то рядом стоящая женщина смотрит на нее снаружи, но ничего не делает, чтобы ей помочь.

Такие сны, сопровождаемые аффектом ужаса, выявили всю глубину тревоги и смертельного страха, который не находил своего выражения в словах на наших сеансах. Я изменил свою технику и стал более активным, присутствующим и поддерживающим. Такое изменение в моем поведении помогло пациентке перенести боль, вызванную переносом.

Важно подчеркнуть, что одного сна, как правило, недостаточно, чтобы поставить диагноз относительно состояния психики в целом. Поскольку мы все способны к значительной регрессии в сновидениях, любой сон здорового человека иной раз невозможно отличить от сна психотика. Это особенно справедливо, если этот человек подвергается внезапному сильному стрессу, такому, как смерть любимого человека, разбитая любовь, переезд в новый дом или какой-то иной жизненный кризис.