ПСС том 24

В различных странах отношениепартии к классу различно в зависимости от исторических и пр. условий. В Германии, например, организовано в партию около Vis класса; во Франции — около ¹ /ш-В Германии на 1 члена партии приходится 4—5 социал-демократов «широкого слоя»; во Франции — 14. Во Франции никогда не было, в сущности, и стотысячной партии — при «открытой» организации и политической свободе.

Всякий разумный человек понимает, что есть исторические условия, есть объективные причины, которые позволили в Германии организовать в партию Vis класса, а во Франции затруднили это, а в России затрудняют еще больше.

Что сказали бы вы о том французе, который вздумал бы заявить: наша партия — узкий кружок, а не партия. Партию не запрячешь в организацию. Партия, это — широкий слой, в нем все силыи т. д. Наверное, вы выразили бы удивление, что этот француз не находится в больнице психически больных.

А в России у нас хотят, чтобы брали всерьез людей, которые, чувствуя, видя и зная, что у нас путь все

еще гористый,т. е. условия организации труднее,заявляют, что «они будут думать и говорить о широком слое (неорганизованных!) как о партии». Эти люди — растерявшиеся беглецы из партии, растерявшиеся внепартийныеили околопартийныеэсдеки, которые не устояли под напором либеральных идей упадка, уныния, отречения.

«Чтобы быть полезной силой, это подполье, — пишет В. Засулич в заключительной фразе своей замечательной статьи, — хотя бы оно одно только и называлось партией, должно относиться к этой рабочей с.-д.» (т. е. к тому широкому слою, в котором В. Засулич видит «все силы» и о котором она заявила: «мы будем и думать и говорить о нем, как о партии») «Так, как должностные лица партии относятся к партии».

36 В. И. ЛЕНИН

Вдумайтесь в это рассуждение, которое является перлом из перлов в богатой перлами статье В. Засулич. Во-первых, она прекрасно понимает, что называется партиейв современной России. А десятки ликвидаторских писателей уверяли и уверяют публику, будто они этого не понимают, — в результате чего споры о ликвидации партиизапутываются этими господами до невероятия. Пусть же против вульгарных, дюжинных ликвидаторов читатели, интересующиеся судьбами рабочего движения, обращаются к статье В. Засулич и почерпают у нее ответ на затемненный и затемняемый вопрос, что есть партия.

Во-вторых, рассмотрите вывод В. Засулич. Подполье должно относиться к широкому слою, как должностные лица к партии, — говорят нам. Спрашивается, в чем состоит суть отношений должностных лиц всякого общества к этому обществу? Очевидно, в том, что должностные лица осуществляют не свою личную (или групповую или кружковую) волю, а волю этого общества.

Каким же образом определить волю широкого слоя в несколько сот тысяч или в несколько миллионов человек? Абсолютно невозможно определить волю широкого слоя, если он не организован в одну организацию— это поймет даже ребенок. В том-то и беда В. Засулич, как и других ликвидаторов, что, став на наклонную плоскость организационного оппортунизма, они скатываются постоянно в болото злейшего анархизма.

Ибо это есть именно анархизм, в самом полном и самом точном значении слова, когда В. Засулич, признав сама, что «широкому слою» «недостает возможности формального вступления в партию» и потому «недостает возможности» «образовать партию»,заявляет вместе с тем, что ликвидаторы будут думать и говоритьоб этом широком слое, как о партии, и что подполье должно относиться к нему, как к высшей инстанции, как к верховному решителю вопроса о «должностных лицах» и пр. и т. д.

Когда противорганизации апеллируют к широким слоям или к массе, признавая

невозможность организации этих широких слоев или этой массы, — это есть

КАК В. ЗАСУЛИЧ УБИВАЕТ ЛИКВИДАТОРСТВО 37

чистейший анархизм. Анархисты потому и составляют один из наиболее вредных элементов рабочего движения, что, всегда крича о массе угнетенных классов (или даже о массе угнетенных вообще), всегда разрушая доброе имя любой социалистической организации, они сами никакойиной организации противопоставить и создать не могут.