ПСС. Том 77. Письма, 1907

1907 г. Декабря 18. Я. П.

Федор Архипович,

Получил ваше письмо и статью. Мне радостно было узнать, что мои писания принесли вам пользу. Посылаю вам все те мои сочинения, к[отор]ые есть у меня и в моем распоряжении.

Мысль вашей статьи совершенно справедлива, но едва ли ее можно будет напечатать и потому, что она доказывает то, что давно известно имеющим уши, и отчасти п[отому], ч[то] она по форме и языку не подходит к существующим требованиям. Мне же она особенно понравилась по хорошо примененным евангельским текстам. Видно, что автор и хорошо знает и хорошо понимает Евангелие; не понравилась же она мне за нехристианское осуждение монахов. Большинство их люди заблуждающиеся, и, несмотря на их вредное влияние, надо по-христиански жалеть и любить их. Возвращаю вам статью. Братски приветствую вас и желаю вам всё дальше и дальше подвигаться по бесконечному пути христианского совершенствования. «Будьте совершенны, как отец ваш небесный».

Лев Толстой.

18 дек. 1907.

Печатается по копировальной книге № 8, лл. 42 и 43.

Ответ на письмо Федора Архиповича Змиева (Чернухино Екатеринославской губ.) от 30 ноября 1907 г. Змиев выражал сочувствие религиозным взглядам Толстого и просил дать отзыв о приложенной к письму его статье.

* 328. Т. С. Трухтанову.

1907 г. Декабря 18. Я. П.

Письмо ваше сначала удивило, потом огорчило и под конец (простите меня и, пожалуйста, не сердитесь, помните, что я гожусь вам в деды) вызвало во мне чувство истинного сострадания к вам, к тому ужасному заблуждению, в к[отор]ом вы, очевидно, находитесь, считая это заблуждение (так извращено ваше миросозерцание) за непререкаемую истину. Вы спрашиваете, как, по моему мнению, следовало мне поступить, если бы в то время моей жизни, когда я только что уразумел истинность учения Христа (и вы прибавляете: когда я только задумал перевоспитать мир), я бы мог избегнуть смерти только убийством? Не говоря уже о том, что такого положения, при к[отор]ом наверное нельзя избегнуть смерти иначе, как убийством, такого положения никогда не бывает; не говоря об этом, не говоря и о том, что человек, к[отор]ый бы задумал перевоспитать мир, был бы очень глупый человек и смерть такого человека была бы небольшой потерей для мира, не говоря обо всем этом, ни для меня, ни для всякого человека, думавшего о смысле человеческой жизни, не может даже представиться возможности какого-нибудь колебания в том вопросе, к[отор]ый вы делаете. Для такого человека закон неделания другому, чего себе не хочешь, закон не только не убийства, но делания добра, любви врагам, готовность всегда умереть, исполняя этот закон, есть такая высшая, не подлежащая никаким толкованиям истина, что он может только удивляться на такие вопросы.

Ваше прибавление о том, что этот вопрос должен быть решен тогда, когда человек задумал, по его мнению, благодетельное для людей дело, указывает на ту невысказанную вашу мысль, что неразумно не сохранить свою жизнь даже убийством другого, когда уверен, что моя жизнь принесет великую пользу людям. Вот эта мысль и глубоко несправедлива, и безумно горделива, и ужасно безнравственна. Нерелигиозный человек никак не может знать, принесет ли распространение его мыслей о том, в чем, по его мнению, благо человечеству, действительное благо. Не только не может знать этого, но должен сомневаться в этом, так как рядом с ним другие люди проповедуют совершенно противуположное учение о том, в чем благо. И потому во имя этого своего воображаемого блага нарушать закон, написанный во всех религиозных законах и в каждом сердце человеческом, есть верх неразумия и безнравственности. Религиозный человек точно так же не знает, какими внешними средствами может быть достигнуто благо людей, и никак не думает, что его жизнь нужна для достижения этого блага, но знает несомненно, что для достижения этого блага ему надо исполнять вечный общий для всех людей закон. И если для исполнения этого закона ему нужно умереть, то он знает, что смерть его нужнее для достижения этого блага, чем его жизнь, хотя он никак не может знать, каким путем смерть его будет содействовать благу. Так не знал этого, я думаю, Христос. Посылаю вам несколько книг по религиозным вопросам. Писал с желанием быть вам полезным. Простите, если что не так.

Ваш брат Лев Толстой.

Печатается по копировальной книге № 8, лл. 38—41.

Основание датировки: дата, проставленная в копировальной книге рукою Ю. И. Игумновой, подтверждается записью в дневнике Д. П. Маковицкого.

Тимофей Степанович Трухтанов — мещанин г. Екатеринодара, член партии социалистов-революционеров. 8 июля 1907 г. был арестован и в августе выслан под гласный надзор полиции в Пинежский уезд Архангельской губ. на три года.