Псы любви

— Да, — наконец сказала Кэти. — Он прижимал меня к сфинксу моста. Наши оси цеплялись друг за дружку, но в поворот я входила по короткой дуге. Да, я дернула этот гребаный повод, потому что если бы он толкнул меня на гранит, я вылетела бы в воду птичкой! А они написали, что я сделала это… в знак благодарности! Жизнью я, типа, обязана этому длинноволосому жеребцу! И еще черт-те какую гадость, от того, что я подкуплена… тем или иным способом…

— Жизнью? — Ли подняла бровь.

— Я подарила чемпионский титул красавцу мачо, который вышиб наш автобус в залив. Убей, меня, Ли, я этого стою.

— По телевизору говорили — он, якобы, не виноват. Они обкатывали трассу в ночное время, когда нет ни людей, ни машин. Виновато чертово экскурсионное бюро с

его маршрутом по памятным олимпийским местам, да еще с попыткой вписаться в график наших тренировок и презентаций. Это наш автобус не должен был там оказаться. Кстати, этот монстр и не предназначен для таких узких улиц. Кроме того, парни оказали посильную помощь на месте. Они вытащили одиннадцать человек.

— А сорок два остались, — Кэти свирепо шмыгнула носом. — Все дело в том, подруга, что вторым в той каталке сидел принц! Скажи, возможен ли в такой ситуевине нелицеприятный разговор? Кстати, милая, сегодня вечером тебе с ним состязаться в вашем обалденном виде. Желаю успеха и всего…

— Ты останешься? Посмотреть?..

— Разумеется, — Кэти кинула к ней на колени бюллетень. — Ты — фаворит. На тебя ставят деньги. Я тоже охватилась.

Ли не читала газет, но в дневном выпуске спортивных новостей сказали, что по причинам этического характера принц Эудженио отказывается от участия в соревновании ныряльщиков. Показывали самого принца, который оказался приятным кудрявым парнем с серьгой в ухе, достаточно обыкновенным на вид. При встрече Ли никогда бы не заподозрила, что он голубой крови. К материалу об отказе последовало множество комментариев, большинство из них касалось темы катастрофы, а кое-где даже всплывало имя Ли как возможной причины… Не желая погружаться в это, Ли нажала на пульте красную кнопку.

То, к чему шло так долго, кончилось неожиданно, быстро. Ли дольше надевала костюм: прекрасный костюм для подводного плавания, подаренный спонсором, прорезиненный сверху, на хлопковом подкладе, который подразумевал, что кроме него на теле больше ничего не нужно. Прилаживала на пояс нож, без которого не входила в воду со своего самого первого дня, и который спасал ей жизнь… неоднократно. Погружалась в себя, прежде чем погрузиться в воду, в поисках света, дающего силы всплывать. Но сегодня она нашла только покой. Вода перед ее мысленным взором была спокойна, как стекло. Даже как стекло, покрытое жиром. Свет не проходил вглубь, отражаясь от поверхности. И, охваченная этим призрачным потусторонним спокойствием, Ли продолжала стоять на своей тумбе даже тогда, когда выстрел сигнального пистолета отправил в полет над заливом всех до единого соперников. Она холодно проводила их взглядом и продолжала смотреть на круги, расплывшиеся после них по воде. Там, внутри нее, не было ничего, что заставило бы ее погрузиться в этот омут, что ей захотелось бы искать на его дне, и что помогло бы ей всплыть. Там, под водой, не было ничего, кроме смерти. А смерть того не стоила.

Вот только костюм не хотелось снимать. Ни в трейлере, где на плечи Ли накинули одеяло, ни позже, в гостинице, в номере, затопленном зеленовато-голубой дымкой, скрывающей углы, да и весь мир по ту сторону. Костюм был как вторая кожа. Даже лучшая. Костюм — это было единственное, что оставалось от Ли, нырявшей лучше всех в мире.

Фантастика. Это она-то, ни разу в жизни не заплатившая психотерапевту.

А, да, олимпийскую медаль выиграли японцы.

На полу номера стояла раскрытая сумка с вещами. Теперь уже ее сумка. Ли тупо смотрела в пространство поверх нее.

— Тебя кто-нибудь встретит? — спросила Кэти. Ли дернула плечом.

— У тебя муж есть?

— Есть, — разомкнула она наконец бледные уста. — Много всех, до черта.