Псы войны. Гексалогия (СИ)

- Видишь ли Кейт, директора обеих городских школ и единственный практикующий врач обучались в Европе за счёт торгового дома. И не только они. Гранты выдавались инженерам, техникам, учителям, священникам. Многие, конечно, повыезжали из страны, но их обязательства перед семьёй остались.

- И много уехало?

- Человек пятьсот. Многих Авит-младший пристроил на работу. Ходят слухи, что даже епископ Фернандес обязан им своим назначением. Раньше он был главой миссии и занимал пост аббата. Теперь его замещает приор Гийом.

- Фернандес же стар. Ему лет семьдесят или даже больше?

- Аббатом он был ещё в конце мировой войны, а вот епископскую митру получил лет пять назад в последние годы колонии.

- И всё-таки, Аграты до сих пор влиятельны?

- Не могу точно сказать, - Жюль пожал плечами. - Наследник торгового дома Габриэль живёт в Париже, женат на француженке, вроде как, делами дома не занимается...

- А партнёры Авита? Никогда не поверю, чтобы они оставили дело...

- Ничего не могу про них сказать. Знаю, что иногда всплывают долговые расписки и другие обязательства перед торговым домом. Я думаю, что основная документация были переправлена в Париж и находится у Габриэла на Авеню Клебер...

- Ты что-нибудь можешь о нём рассказать? Почему он унаследовал торговый дом? Разве и Авита не было детей?

- Ты не поверишь, но Авит-младший не был даже женат. Следовательно, законных наследников у него не было.

- Он, что был педик?

- Был такой слух, но это неправда. Я точно знаю, что Авит имел женщин...

- ???

- Ответ прост. Он был бесплоден. Если бы его законная жена родила, а при местных нравах довольно часто случается, ему пришлось бы признать ребёнка. Если бы появился мальчик, то весь дом перешёл бы в чужие руки. А у Габриэла есть сын Стефан. Ему должно быть лет двенадцать...

- А что он из себя представляет?

- Кто,? Стефан? Не знаю...

- Я имел ввиду Габриэла.

- Ааа! Я его видел только один раз в Париже. Это было лет десять назад. Тогда ему лет двадцать пять. Такой лощённый молодой человек. Мне он и его жена показались жуткими снобами,- Гомез передёрнул плечами от омерзения. - Не люблю таких людей! Конечно, они могли за эти годы сильно измениться...

- Спасибо, Жюль, - произнёс наёмник. - В ближайшее время тебе вернут гостиницу в собственность, - он хлебнул ещё чери и добавил. - Да, и запиши меня здесь под именем, Кейт Браун.

- Что-то я засиделся! Пора идти, - слегка шатающейся походкой директор отеля пошёл к двери, что-то бурча себе под нос. В двери он обернулся:

- Кейт, не забудь, что ты обещал мне дать лицензию на рулетку...

- Да, да! - устало проворчал Шеннон, закрывая дверь на ключ. Подойдя к столу, он с удивлением заметил, что хозяин оставил бутыль с чери. Наёмник наполнил бокал и выпил её залпом.

2. Реакция

 В европейских газетах о перевороте в Зангаро почти не упомянули, только в "Ле Монд" наутро появилась маленькая заметка. В ней говорилось, что 12 июля 197.. года мятежные подразделения зангарской армии свергли президента накануне Дня Независимости и власть временно, до всеобщих выборов, перешла в руки Комитета Национального Спасения. Автором её, естественно, был Алекс. Большинство парижских обывателей пробежали глазами по заголовку и углубились в чтение местной хроники. Лишь немногие из любопытства или по долгу службы прочли её до конца. Наутро был День Республики, и вся страна в очередной раз готовилась праздновать взятие Бастилии. Внимание прессы было приковано к этой знаменательной дате и лишь очень немногие солидные газеты перепечатали эту новость в последующие несколько дней. На планете Земля было всего три человека, которые уделили ей своё внимание. Двое жили и работали в Москве. Одним из них был начальник Второго Африканского отдела МИД Борис Иванович Караваев. В этот день он допоздна засиделся в своём кабинете на Смоленской площади, подбирая формулировки для доклада в ЦК. Утром он имел разговор с послом в Зангаро Леонидом Васильевичем Добровольским, который волею обстоятельств приходился ему шурином. На эту должность его рекомендовал лично Караваев. Связь была паршивая, поскольку приходилось вести разговор через радиостанцию "Комарова".

- Васильич! Что же, чёрт побери, там у тебя происходит?

- Я как раз пытаюсь выяснить что-нибудь поточнее, Борис Иванович.

- Лёня! Мне нужны факты для ЦК!

- Гм... вроде замешаны армейские части, но никто не знает сколько их... Может быть это пустяки, а, может, и нет. Пропали двое наших...

- Это мне известно из твоей шифрограммы! Как думаешь, к чему идёт дело?

- По-моему, обычная борьба за власть...

- Кто стоит за путчистами? Французы? Американцы?

- Этого я не знаю, товарищ Караваев.

- Так спроси у своего гэбэшника! Кто там у тебя в штате?

- Капитан Волков.

- Не знаю такого! Что известно по его линии?

- Он тоже не обладает информацией. Один из советников Кимбы укрылся в китайском посольстве. Я попытаюсь что-нибудь вызнать у него.

- Хрен, что скажут тебе маоисты, - в сердцах сказал Караваев и крепко выругался. - Какие меры думаешь предпринять?