Птичка на тонкой ветке

Итак, это достаточно пожилой уже тевтонский рыцарь... назовём его Готфрид... Конрад... нет, лучше Ульрих фон Гибихенштайн, он посол германского императора при дворе французского короля. Чашу он, совершенно случайно, получил из рук в руки от одного умирающего монаха - там же, в Палестине. И возит эту чашу с собой, в ней очень удобно готовить лекарства. Вот и всё.

Он хорошо знаком - по тому же Крестовому походу - с сэром Бертраном. И, коли мне впереди наверняка предстоит описать судилище, то он, как человек по-настоящему порядочный, будет свидетельствовать в его пользу.

Вот они, пошли завязочки!..

10

Гастон Беарнский - в жизни владетельный дворянин - стал у меня дворецким в замке Аутафорт. Именно он расскажет сэру Бертрану о том, что произошло в его отсутствие.

Сеньор де Трайнак (как ни бился, не смог отыскать в документах имя главного герольдмейстера той поры, пришлось давать по имени средневекового города) - его расположения следует добиться, чтобы заручиться поддержкой при дворе: быть принятыми и, заодно, изложить претензии де Борна к своему брату Констану.

Разумеется, Дюплесси, реальный магистр тамплиеров в то время. Желчный, подозрительный, мстительный и проч.

Сам король Филипп-Август, скряга, себе на уме, в то же время - объединитель французских земель и, с некоторых пор, лютый враг Ричарда Львиное Сердце...

Епископ де Бове - больше внимания уделявший военным предприятиям, чем церковным делам...

И т.д.

Их всех надо видеть, всех расставлять по местам, рассчитывать их реакцию на происходящее, отсюда - речи, отсюда - действия.

Посольство от короля Эдгара. Необходимы приличествующие случаю подарки. Пусть будет какое-то украшение, допустим - драгоценная брошь.

Далее, нужен подарок помощнее, в фонд государства. Сундук золота? Тяжеловато тащить...

Тогда сундук пряностей. Простой перец тогда ценили гораздо дороже золота.

Теперь, тяжба Бертрана к Констану. Голоса должны разделиться поровну.

И... король, посоветовавшись, должен вынести соломоново решение: кто победит, тот прав.

Правда, все эти встречи-диалоги-споры следует ещё расписать... да потоньше.

Роман становится диалоговым... что, вообще-то говоря, не так плохо, сохраняет динамику.

11

Изрядно озадаченный, но и воспламенённый надеждой, наш рыцарь отправляется с визитом к своей иллюзорной возлюбленной, сеньоре Гвискарде де Божё, благо она сейчас располагается в Лиможе. Что он должен увидеть, услышать, понять?

Выбор типажей здесь огромен.

Она красива - как он и представлял - и, даже весьма обаятельна.

Она весьма неглупа.

Она ему внутренне сочувствует - возможно.

Но...

"Были ей смешны и недоступны все его мальчишеские бредни..." (Белла Ахмадулина).

Хорошо, сэр рыцарь, одержите вначале победу на турнире, возьмите вновь во владение свой замок, тогда поговорим...

О женская практичность!

Попутно выясняется вдруг, что и его брат, оказывается, имеет вхождение в этот дом. И что для неё, в сущности, не так важно, кто победит: он ли, влюблённый дурачок, три года сохранявший к ней любовь и верность, или тот, кто за эти же три года сумел присвоить его имя, его славу, его положение в обществе...

Его любовь...

Словом, действительность берёт своё...

Хотя, в принципе, а что случилось?

Победу на турнире он одержит - к тому есть все возможности. Владения и имя свои отстоит - это понятно.

Но покупать этим ЛЮБОВЬ?

Его куртуазные взгляды выше этого. Любовь покупать нельзя, она не товар. Её можно лишь дарить, хранить, ценить... чаще, не особенно надеясь на взаимность.

А здесь... здесь его самого уже взвесили, оценили и поставили условия.

Здесь должен возникнуть его оруженосец, некий Кьяри. Чувствуя настроение своего сюзерена, Кьяри предлагает: а не пройти ли нам, сэр рыцарь, в близлежащую таверну? Туда, где, говорят, водится неплохое оверньское?

И правильно, и всё как у нас...

Но не хватает ещё чего-то... или кого-то.

Нечаянной встречи с тем (или той???), кто бы окончательно поставил ему мозги на место.

Должно вдруг проясниться очень многое. И то, что все вокруг отлично знают, что Констан доит двух маток, что он - негодяй и узурпатор, присвоивший себе, в частности, стихи подлинного сэра Бертрана, обращённые к сеньоре Гвискарде, что сама сеньора эта - редкостная дура и жаждет более богатства, нежели реального чувства, что симпатии общества - на стороне нашего рыцаря...

Нет-нет, господа, это конечно должна быть именно женщина...

12

Из всех возлюбленных реального, исторического сэра Бертрана де Борна ярче всех выделяется всё же не Гвискарда.

Внучка английской королевы Мод, дочь королевы Альеноры, сестра Ричарда Львиное Сердце, герцогиня Баварская и Саксонская - Матильда, она же Матильда Английская, она же дона Лана, которой настоящий сэр Бертран посвятил в своё время немало прекрасных стихов.

Допустим...