Пуля для Зои Федоровой, или КГБ снимает кино

А вот актера Леонида Кмита не тронули и даже не вызывали в качестве свидетеля. Почему? Ответов может быть несколько. Во-первых, следователи сами могли приписать ему участие в антисоветских разговорах, зная, что он бывает в доме у Федоровой. Зачем приписали? Для пущего веса дела. Во-вторых, Кмита побоялись тревожить, зная отношение к нему Сталина – тот Петьку из «Чапаева» любил. В-третьих, Кмит, как и Федорова, тоже мог быть агентом НКГБ, но был на хорошем счету и никаких дел не проваливал. Наконец, в-четвертых – чекисты знали, что подобные антисоветские разговоры среди творческой интеллигенции весьма распространены, поэтому всех сажать – не пересажаешь. Ведь даже в годы войны многие советские интеллигенты выражали пораженческие настроения, и чекисты прекрасно были осведомлены об этом, поскольку держали эту среду на «прослушке». Приведу на этот счет лишь один пример.

В июле 1943 года заместитель начальника 3-го отдела (секретно-политического) 2-го управления НКГБ СССР Федор Шубняков (чуть позже он станет начальником 3-го отдела) составил секретное спецсообщение высшему руководству страны под названием «Об антисоветских проявлениях и отрицательных политических настроениях среди писателей и журналистов». В нем сообщалось следующее:

«За последнее время… со стороны отдельных писателей и журналистов отмечаются различные отрицательные проявления и политические тенденции, связанные с их оценкой международного, внутреннего и военного положения СССР.

Враждебные элементы высказывают пораженческие настроения и пытаются воздействовать на свое окружение в антисоветском духе.

Писатели, проявляющие резкие антисоветские настроения, нами активно разрабатываются…».

В этом документе фигурировали несколько десятков деятелей творческой интеллигенции (в основном – писателей), среди которых были весьма известные люди. Какие? Назову лишь некоторых из них. Например, писатель Константин Федин говорил следующее:

«…Все русское для меня давно погибло с приходом большевиков; теперь должна наступить новая эпоха, когда народ не будет больше голодать, не будет все с себя снимать, чтобы благоденствовала какая-то кучка людей (большевиков).

За кровь, пролитую на войне, народ потребует плату и вот здесь наступит такое. Может быть, опять прольется кровь.

Ничего мы сделать без Америки не сможем. Продав себя и весь свой народ американцам со всеми нашими потрохами, мы только тогда сможем выйти из этого ужаса разрушения. Отдав свою честь, превратившись в нищих и прося рукой подаяния, – вот в таком виде мы сейчас стоим перед Америкой. Ей мы должны поклониться и будем ходить по проволоке, как дрессированные собаки…».

А вот что заявил в одном из приватных разговоров еще один из столпов советской литературы – Корней Чуковский: «Скоро нужно ждать еще каких-нибудь решений в угоду нашим хозяевам (союзникам), наша судьба в их руках. Я рад, что начинается новая разумная эпоха. Они нас научат культуре…».

Ему вторит Федор Гладков: «Подумайте, 25 лет советская власть, а даже до войны люди ходили в лохмотьях, голодали. В таких городах, как Пенза, Ярославль, в 1940 году люди пухли от голода, нельзя было пообедать и достать хоть хлеба. Это наводит на очень серьезные мысли: для чего же было делать революцию, если через 25 лет люди голодали до войны так же, как голодают теперь…».

Еще один писатель – Виктор Шкловский – говорил следующее: «…Меня по-прежнему больше всего мучает та же мысль: победа ничего не даст хорошего, она не внесет никаких изменений в строй, она не даст возможности писать по-своему и печатать написанное. А без победы – конец, мы погибли. Значит, выхода нет. Наш режим всегда был наиболее циничным из когда-либо существовавших, но антисемитизм коммунистической партии – это просто прелесть.

Никакой надежды на благотворное влияние союзников у меня нет. Они будут объявлены империалистами с момента начала мирных переговоров. Нынешнее моральное убожество расцветет после войны».

Спецслужбы слушали не только литераторов, но и кинематографистов. Например, в донесении Шубнякова фигурирует имя режиссера Александра Довженко. И говорил он вот что: «…Украинские девушки, полюбившие немцев и вышедшие за них замуж, не виноваты в том, что у них нет патриотизма, а виноваты те, кто этого патриотизма в них не сумел воспитать, то есть мы сами, вся система советского воспитания, не сумевшая пробудить в человеке любви к родине, чувства долга, патриотизма.

Ни о какой каре не может быть речи, должны быть прощены все, если только они не проводили шпионской работы…

Тема обличения порочности советского воспитания, никчемности советского педагога, ошибочности пропаганды и трагических результатов этого должна стать основной темой советского искусства, литературы и кино на ближайшее время.

….Возмущаюсь, почему создали польскую дивизию, а не формируют украинских национальных частей…».