ПУЛЬС СВЕТА

Костёр потухал. Сырая мгла ночи снова окутала тело холодом. Обойдя кругом палатку, он откинул плёнку, где лежали дрова. Насобирав, сколько вместили руки, высыпал всё у костра и сразу побросал на красные угли. Дрова затрещали, зашумели и пламя снова взметнуло в высь шипящие искры. Невидимым жаром охватило лицо. Из палатки показалась Анькина голова с глазами — щёлочками. Остановилась на секунду, приглядываясь.

— Вылезай! — улыбался он. — Тут опять тепло! — И стал наливать в кружки пахучий чай.

Она тихо присела рядом. Растрепались волосы. Торчал воротник куртки. Улыбалась, раскрыв глаза на огонь. Вздохнула задумчиво. Потрескивал костёр в тишине. А она смотрела не мигая на рисунок пламени и молчала.

У него защемило сердце. Разлилась внутри, то ли жалость, то ли тревога. Он обхватил её за плечи и прижал к себе. Анька, как обессиленная, припала к нему, скользнув улыбкой. И всё смотрела и смотрела на танцующие язычки пламени. Обмякла как-то, затихла.

— Ань… — сказал он очень тихо, чуть усмехнувшись, — ты помнишь, говорила, что я не говорил тебе, про любовь?..

— И не говори… — сразу ответила она, тоже, очень тихо.

Он посмотрел на неё, почти прижался к лицу, выражение которого не менялось.

— Почему?

Помолчав, она заговорила всё так же глядя на костёр.

— Отец ушёл от нас, говорил, что полюбил по-настоящему. Она — молодая совсем… Ну! Совсем… А мама — красивая. Совсем не старая… И всё у неё… А он, про любовь… А нас — бросил!.. Сначала… Приезжал, когда развелись. Они — сразу развелись… — говорила она совсем тихо, не мигая глазами и прижавшись головой к его плечу. — Он за два года, раза два-три приезжал. Поговорит с нами пол часа. И всё. И уедет. А когда мама замуж вышла… Этот Игорь так уговаривал! А она с Вадькой и Маринкой говорила. А Вадька — мне. Со мной не говорила про Игоря. Думала, я не понимаю ничего. А я, больше всех переживала… Маринка, — улыбалась только. Отец приедет, она тоже, посмеётся, поговорит с ним… Будто ничего не изменилось. Вадька сразу другой стал. Молчал всё. Думал. Со мной сядет и молчит. Потом стал мне рассказывать, что думает. Спрашивал, что я думаю про Игоря. Мама, мол, из-за нас, в нерешительности. Я сказала пусть как хочет. Но чувствовала, что это уже не то будет. Другая совсем семья. Мама, она хорошая. Но я… Только Вадьке доверяла. С ним — хорошо… Он простой… Вот он, — меня любит!..

Когда мама вышла замуж за Игоря… Я, в общем, была рада за неё. Думала — пусть… Ведь Игорь-то, её любил! Видно всем было. А отец больше не был ни разу, как узнал. Как у него там?.. Я не знаю. Вот, такая любовь… — остановилась она, поёрзав плечами, и глубже закопалась ему под куртку.

— Ань… Ты попей! Попей чаю! Горячий… А… От нес тоже отец ушёл. Уехал на заработки. Писал сперва. Присылал чего-то. Потом пропал… Совсем. Он ничего не говорил. Не про любовь, ничего… Не знаю… Жив вообще… Мать сперва искать хотела. Бабка сказала — оставь его, не надо… Она и не стала… И у Кирилла отца нет. У многих… Был бы… С домом помог. Вообще…

Анька зашевелилась. Вроде, будто всхлипнула. Или ему показалось.

— Ты чего? — спросил шёпотом.

— Так… Ничего…

— Я не буду говорить. Сама поймёшь…

— Давай пить!.. — улыбнулась она приподымаясь.

— Давай!

Сидели, пили чай маленькими глоточками. Андрей всё время заглядывал на неё. Аня Смотрела прямо перед собой, молчала.

— Вкусно? — спросил он.

— Ага. Аромат… Вообще… Ты много насыпал!

Он шумно усмехнулся. Потом задумался.

— А дома, что? Совсем плохо?..

— Не то, что бы… Я младшая. Все всё делают. Решают. Меня не спрашивают. Как не замечают… Обидно как-то… Потом Игорь… Теперь Юрка с Маринкой! Вообще… Всё не то… А я бы хотела что-то сделать… Сама. Ещё школы год. А потом? Не знаю… Привыкнуть не успеваю. Сюда сначала переехали. Дом — родственников вроде… Другие люди и школа. Вадьку так ждала из армии! С ним хорошо!.. Чего не попросишь… А он приехал, потом Олю встретил… Я поняла, она отнимет его… Дура я… Ладно бы… А он после аварии — ушёл… Потом сказал про дом, в общем… Обещал комнату с окнами на юг! Это — сюда прямо. Я уже видела эту комнату!.. Думала, чего я… Не буду мешать… Теперь опять!.. Смешалось всё!.. Что-то я боюсь…

— Ты что, Ань?! Не веришь мне? Не доверяешь? — горячо зашептал он.

— Дурак… — просто выдохнула она с усмешкой, — стала бы тебе такое рассказывать… И вообще видишь… Я здесь…

Он вздохнул шумно.

— Чего тогда боишься?

— Опять изменится что-нибудь…

— Ну как оно само, Ань? Если только ты сама!..

— Что — сама?

— Ну что… Измени сама, что хочешь!..

— Хм!.. Я хочу, что б не менялось больше ничего!

Он усмехнулся удивлённо.

— Ну как, Ань! Совсем?..

— Что б хуже не было.

— А что? Так плохо всё что ли?..

— Нет, — говорила она засыпающим голосом, — сейчас хорошо… У всех… Пусть так останется…

— Ты чего?.. Спишь?! — наклонился он к ней.

— Угу!.. — вяло улыбнулась она, — хорошо… Тепло… — сказала одними губами, закрывая глаза.