Purgatorium

Жутко болела голова, ныл ушибленный затылок, странный спазм сводил мышцы, сковывая движения. Но на боль нет времени. Нужно выбираться, иначе дверь не выдержит долго и тогда конец неминуем. Поставив пару старых коробок одна на другую Альберт начал карабкаться на трубы. Это оказалось намного трудней чем он думал. Старик пытался его подсадить, но с раненой рукой только мешал. С трудом ему все же удалось зацепиться за скользкие трубы.

– Горячие, – обжигая ладони прошипел от боли Альберт.

– Перчатки одень. Ты чего, конечно горячие! – старик вынул из кармана пару рабочих перчаток и подбросил Шклярову.

В перчатках не так горячо, хотя долго находится на одном месте всё же нельзя. С другой стороны, держаться в них было сложнее, но выбора нет. Нужно спешить. И Альберт пополз в узкий проём.

Просунув голову, он осмотрелся. Три уродливые твари ковыряли бетон дверного проёма.

– Их там только трое, – прошептал громко он деду, который с волнением наблюдал за ним.

– Может один не очухался ещё, – предположил Карлыч, – ты это, возьми пистолет!

– Нет. Ты если что меня прикроешь! – отказался Шкляров и начал протискиваться в щель.

Без шума пролезть было невозможно и твари отреагировали сразу. Завидев Альберта, оседлавшего трубу над ними, заражённые бомжи начали громко реветь и в прыжке пытаться достать свою жертву. Двое из этих тварей были одеты в лохмотья, указывающие на их женскую принадлежность. Третья особь походила видом на старого обрюзгшего мужика. Толстое пузо, обвисшее с выкрученного судорогой тела, волосатая грудь и бородатая измазанная кровью рожа с кривым ртом. «Сашка,» – предположил про себя Альберт. Женские особи были не менее отвратительны. Отвисшие из лохмотьев груди одной вместе с целлюлитными толстыми бёдрами другой создавали сюрреалистичную картину. Длинные грязные пакли волос закрывали их изуродованные окровавленные лица. Сгорбленные спины и скрюченные конечности, будто кошмарное наваждение продолжалось. Не верилось во что обычных, пусть даже не самых симпатичных людей, может превратить чудовищный вирус. Словно безумный скульптор, он исковеркал их тела, превращая в ужасные подобия человека.

Страх холодил спину, а трубы обжигали руки и ноги застрявшего в замешательстве Альберта. Торопиться нельзя, сорваться вниз можно лишь не осторожно пошевелив рукой. Он прополз чуть дальше по направлению от бойлерной. Необходимо дать возможность старику открыть дверь в углярку и отойти на безопасное расстояние. Твари продолжали прыгать и кровожадного горланить. Но сквозь эти вопли ему удалось услышать, как с лязгом открылся засов. Дверь распахнулась за спинами, увлечённых добычей монстров. И Альберт пополз, осторожно перебирая конечностями, обратно. Протискиваться снова в щель оказалось сложнее, чем в первый раз. Руки дрожали от волнения, ноги непослушно застревали в теснине. Но вот он внутри и монстры, следуя кровожадным инстинктам попадают в открытый проход. Старик, проникнув в коридор из другой свободной двери, баррикады с которой они вместе с Альбертом убрали заранее, устремляется к открытому проёму в углярку. Шкляров проползая как можно глубже в помещение, внезапно обнаруживает, что груда мусора под ним служит трамплином для монстров. Один из них в ловком прыжке достаёт свою жертву, впиваясь когтями в лодыжку. Боль пронзает раненую ногу, заставляя Альберта зареветь. Монстр повисает, уцепившись за него и судорожно принимается стаскивать добычу вниз. Обхватив трубу и припадая лицом к раскаленному железу, Шкляров с трудом удержался, теряя последние силы. Дверь захлопнулась и отрезала тварям путь в коридор. «Осталось немного, последний этап,» – успокаивал себя Альберт, мысленно умоляя старика поторопиться. Но держаться он больше не мог. Руки, в скользких перчатках, сползли, под тяжестью тела и Шкляров рухнул прямо на тварей.

Рев и вопли восторженных охотников, доставших заветную дичь, оглушил ошарашенного падением Альберта. Он уже не чувствовал боли в ноге, не испытывал страха, даже вопли животных слившись в единый поток не тревожили больше. Все смешалось в густой кровавый кисель, от которого он отстранился, наблюдая за всем из темного угла своего подсознания. Ни мыслей, ни чувств, лишь ожидание закономерного конца.

Выстрел из шокового пистолета отправляет Сашку в нокаут, и он скрюченный в конвульсиях отлетает к стене. Изумленные твари оборачиваются к стрелку, позабыв о добыче. Ещё один выстрел и особь с целлюлитом сносит своей тушей особь с отвисшей грудью. Обе твари с жалобным стоном корчатся в судорогах.

– Вставай, ну же, давай сынок! – подскочил Карлыч к лежащему в шоке Альберту.

Взвалив на себя раненого, старик пыхтя оттаскивает его из углярки за дверь. В которую тут же устремляется очнувшийся монстр Сашка. Альберт едва понимая происходящее и с огромным усилием встаёт наконец на ноги. Сбросив его старик принимается запирать последнюю дверь.

– Помоги! – кричит Карлыч контуженному Альберту, прижимая железной дверью кривую лапу, твари стремящейся прорваться.