При выборе источника текста мы ориентировались
В свете замысла издания – собрать и предоставить материал для углубленного размышления над исключительным феноменом, каковым явился наш поэт, над той, по выражению С. Л. Франка, «изумительной духовной реальностью, которая на этом свете носила имя Александра Сергеевича Пушкина», – комментарий к текстам намеренно лаконичен и не стремится к щедрой предупредительности пушкинистики или к масштабному справочному аппарату некоторых нынешних изданий из истории отечественной мысли. Сама доступность этих солидных томов позволяет рассчитывать на то, что любознательного по части сопутствующих фактов читателя «Пушкина в русской философской критике» не затруднит воспользоваться плодами этих трудов.
Вот их список:
«Моцарт и Сальери», трагедия Пушкина: Движение по времени, 1940–1990 гг. / Сост. и коммент. Непомнящего В.С. М.: Наследие, 1997. (Серия «Пушкин в ХХ веке»).
Русская критика о Пушкине: Избранные статьи и комментарии: Учеб. пособие / Сост., вступ. ст., коммент. Гуревича А.М. М.: Изд-во Моск. ун-та, 1998.
«В краю чужом…»: Статьи, очерки, речи / Сост., вступ. ст., коммент. Филина М. Д. Рыбинск: Рус. мир. Рыбинское подворье, 1998.
Составитель сборника приносит благодарность И. З. Сурат, И. Б. Роднянской, С. Г. Бочарову и И. Л. Беленькому за отзывчивость и ценные советы в работе.
Биобиблиографические справки
В. С. Соловьев
Соловьев Владимир Сергеевич (1853–1900) – философ, богослов, поэт, публицист, основоположник философской критики в литературоведении; ему принадлежит цикл статей о русских поэтах XIX в. Соловьев предпринял наиболее значительную в истории русской мысли попытку систематически объединить в «великом синтезе» христианский платонизм, немецкий классический идеализм и положительную науку. Его главная философская интуиция – прекрасный прообраз мира, отразившийся в учении о Софии, и чувство высокого предназначения человека и человечества, призванного в «богочеловеческом процессе» достичь индивидуального совершенствования и всеобщего спасения. Гарантом возможной мировой гармонии служит, по Соловьеву, утвержденное в Боге «всеединство» мира как органической совокупности бытия, для каждого элемента которого находится место в гармоническом сочетании с другими элементами, что олицетворяется в идеальной душе мира – Софии. Для России он желал – и на это работал сам – христианского просвещения в соединении с европейским образованием. Он не примыкал, особенно в годы зрелости, ни к одному из спорящих лагерей – славянофилов и западников, а точнее, объединял в органическое единство каждую из правд этих партий: христианские заветы в самобытном национальном обличии и связь с общей семьей европейских народов, поднявшейся на родственной вероисповедной закваске. Как христианский гуманист Соловьев – прямой наследник идей Пушкина о путях России, так же как его общественных взглядов: христианского обоснования идеалов свободы, культуры и сочувственного согласия между народами.
Д. С. Мережковский