Пусть будет как есть. Беседы в Бомбее. 2010–2011

К.: Нет никакого понятия! Покажи мне понятие! Где понятие?

С.: Пока я говорю…

К.: Нет никакого «пока»! Кто говорит «пока»?

С.: Никто.

К.: Никто? Кто этот никто?

С.: Я — никто.

К.: Это удивительно! Что бы она ни говорила, она все глубже и глубже погружается в дерьмо! Ты как будто плаваешь в дерьме, и тогда ты стараешься держать свой рот над дерьмом. Но дерьмо — это то, что ты есть! И ты думаешь, что должен держать свою голову поверх дерьма. Я бью любого, кто высовывает свою голову из дерьма!

С.: Хорошая аналогия!

К.: Потому что дерьмо — это чит[5]. Между чит и дерьмом нет никакой разницы. Но ты хочешь быть наверху дерьма, ты — господин дерьма. Так что в любой момент, когда ты хочешь владеть собой, управлять собой, ты — господин дерьма. Дерьмовый господин. Дерьмо случается. И случается только дерьмо. Потому, что То, что ты есть, никогда не случается. Но даже осознавать это — уже слишком много, уже дерьмо. Фантастика!

С.: Значит, мы приходим сюда, чтобы быть господами дерьма?

К.: Нет, господа дерьма приходят, и я говорю им: «То, чем вы стараетесь овладеть, — дерьмо». И вы — дерьмовые господа. Потому что вы — господа неведения. Потому что не существует господина в Знании. И всё, господином чего вы можете быть, — дерьмо.

С.: Вчера кто–то спрашивал меня о том, что вы говорили. Возможно, это удачная фраза! А что вы за учитель? Так что теперь мы будем говорить, что вы — учитель дерьма!

К.: Я бы никогда этого не заявлял — вы заявляете, вы говорите мне, кто я. Всякий говорит мне, кто я. Не имею понятия! Вот почему только так называемые ученики создают учителей. Учителя не знают никаких учителей. Есть только ученики, которые верят в дерьмо, и потому они — рабы дерьма. Но учитель всегда говорит им, что никакого «учителя» нет, нет никакого «господина». Что ещё он может делать? Но рабу нужен господин. И для раба даже дерьмо достаточно хорошо.

С.: У меня есть для вас определение: вы господин тьмы, которую мы надеемся держать скрытой.

К.: Я хочу ставить тьму над светом. Я — не Люцифер, чтобы тебя просвещать. Я показываю тебе, что даже свет — это дерьмо, это тьма. Потому что по сравнению со Светом, которым Ты являешься, даже свет тёмен. Слишком тёмен для Тебя. Потому даже осознавание — это недостаточное осознавание для Того, что ты есть. Так что быть светом, не зная света, — вот свет. Но свет, который ты можешь знать, это только его тень, просто тень.

Осознавание — это тень Того, что ты есть. Вся веданта — это Твоя тень. Ты не можешь избавиться от неё, вот и всё. Веданта — Твоя тень, но Ты — свет, который реализует Себя посредством веданты, посредством этой тени, поскольку То, что является светом, никогда не может осознавать свет, никогда не может знать Себя. А свет, который Оно может знать, — это осознавание света, но не То, что есть свет. Я могу повторять это снова и снова…

С.: Вы говорите ни с кем…

К.: Я говорю с Тем, что является тьмой, с Ней самой. Поэтому я говорю со Светом, который никогда не знает Света. Есть только Самость! Есть только То, что никогда не знает само Себя. И вот в действии, в свете, и вот в вибрации Оно влюбляется в какое–то Своё отражение, в какую–то Свою тень. И тогда Оно становится тенью. Что я могу делать с Тем, что я есть, верящим, что Оно — тень? Даже вера в осознавание — это тень. Что я могу делать? Я лишь могу его шлёпать: «Давай, пробуждайся от этого занятия пробуждением! Пробуждайся от пробуждения! Пробуждайся от пробуждённого». Потому что То, чем ты являешься, никогда не бывает пробуждённым. И никогда не существует никакого переживания пробуждённости, того, что ты называешь «пробуждённостью». Это даже не пробуждённость.

С.: Есть ли цельное состояние, в котором имеют место моменты?