Пусть смерть меня полюбит

Найджел вложил пистолет в самодельную кобуру, висящую под курткой, и отпер старый замок большим железным ключом. За дверью был всего один человек. Вероятнее всего, он знал, что в комнате кто-то есть, так что безопаснее будет впустить его, чем оставить стоять там. Найджел открыл дверь.

Человек, стоявший на площадке, был одет в костюм и плащ и держал в руке портфель. Такого Найджел не ожидал. Лицо человека показалось ему смутно знакомым, но он немедленно отбросил мысль о том, что это тот самый мужчина, который наблюдал за домом. Это был – Найджел уверился в этом еще до того, как тот достал толстый коричневый конверт, – какой-то агитатор или исследователь рынка.

Алан сказал:

– Я ищу мистера Фостера.

– Его нет дома.

– Вы хотите сказать, он живет здесь? В этой комнате?

Ответом ему был безмолвный кивок.

– Мне казалось, что он болен… – Алан едва не умолк, видя выражение этого красивого молодого лица. Изначально на нем отражалось только удивление, затем – все нарастающая подозрительность. Но Алан твердым голосом продолжил: – Мне казалось, что он сидит дома с гриппом.

При этих словах лицо блондина прояснилось, он пожал плечами. Марти Фостер наверняка был где-то здесь, в этом Алан был уверен. Он не для того зашел так далеко, чтобы сдаться сейчас, на пороге жилища Фостера. Дверь медленно смещалась, она вот-вот должна была закрыться перед ним. Дивясь собственной смелости, он выставил ногу, словно навязчивый коммивояжер, и заявил:

– Я хотел бы на минуту зайти, если вы не против. – И шагнул в комнату, оттеснив с дороги блондина, хотя тот был выше и моложе.

Дверь закрылась за его спиной. Они смотрели друг на друга, Алан Грумбридж и Найджел Таксби, не узнавая один другого. Найджел подумал: «Он не агитатор, он не из больницы – так кто же он?» Алан окинул взглядом комнату: неубранный матрас, россыпь хлебных крошек на сиденье стула, пластиковый пакет с торчащими из него вязальными спицами. Фостер вполне может быть в помещении за той, другой дверью.

– Я должен его увидеть, – настаивал он. – Это очень важно.

– Он в больнице.

Из-за дальней двери донесся приглушенный удар, за ним последовали другие – как будто по полу стучали ножками стула или стола. Алан посмотрел на дверь и холодным тоном спросил:

– В какой больнице?

– Я не знаю, я ничего больше вам не могу сказать. – Найджел слышал, что Джойс пытается освободиться от веревки, которой была привязана к стулу. Так он и знал. Он встал между Аланом и кухонной дверью, нащупывая под курткой пистолет в кобуре. – Вам лучше уйти. Я ничем не могу вам помочь.

Было без двадцати пять. Алан назначил Уне встречу в пять, они уезжают из Лондона – разве того, что он сделал, не достаточно?

– Ухожу, – согласился Алан. – Но кто тогда за той дверью? Ваша девушка?

– Верно.

Алан пожал плечами. Он уже направился к выходу из комнаты, когда Найджел, поспешив открыть перед ним дверь на лестницу, крикнул через плечо:

– Хорошо, куколка, еще пара секунд, и ты можешь выходить.

Алан замер. Он гнался за одним голосом – и нашел другой. «Посмотрим, что у вас в кассах, куколка…» Он медленно повернулся, в висках билась кровь. Найджел открывал дверь на площадку. Алан был в ярде от этой двери, возможно, всего в сотне ярдов от телефонной будки. Но он больше не мог думать, гадать, предполагать. Он просто пересек комнату полудюжиной шагов и распахнул другую дверь.

Джойс уже высвободила руки и теперь вынимала изо рта кляп. Алан едва смог узнать ее: такой она была тощей, изможденной, с потускневшим взглядом. Но она узнала его. Едва он произнес первые слова, обращаясь к Найджелу, она узнала его голос – голос человека, о котором ей говорили, будто он убит. Она бросила черный чулок на пол и шагнула к Алану, не промолвив ни слова, лицо ее выражало немую мольбу.

– Где второй, Джойс? – спросил Алан.

– Он ушел, – прошептала она и положила руки ему на плечи, спрятав лицо у него на груди.

– Пойдем, – сказал он и обвил ее плечи рукой, прижав к себе, а потом повел прочь, тем же путем, каким пришел сюда.

Найджел ждал их у двери с пистолетом в руке.

– Отпусти ее, – потребовал он. – Отпусти ее и убирайся, она не имеет к тебе никакого отношения.

То, как он это сказал, и еще в большей степени те слова, которые он использовал, заставили Алана рассмеяться. Не имеет к нему никого отношения? Это Джойс-то, с которой совесть связала его куда теснее, чем он когда-либо был связан с Пэм, и даже прочнее, чем с Уной?.. Он издал сухой смешок, скептически глядя на Найджела. А потом сделал шаг вперед, еще теснее прижав Джойс к себе правой рукой, укрывая ее в своих объятиях. Услышав грохот выстрела и крик девушки, он вскинул левую руку, чтобы защитить ее лицо, и вместе с Джойс рухнул на пол.

Вторая и третья пули попали Алану в грудь, но это было не больнее, чем два удара кулака.

24