Пустое море

Танька поставила на стол две рюмки и с щедростью плеснула в них водки, расплескивая ее на скатерть.

Марина подняла рюмку и сказала.

− Аня… Прости меня… Пусть земля будет тебе пухом, − и резко выпила спиртное. Водка, обожгла ей горло, и она сильно закашлялась.

Танька молча и неспеша выпила свою рюмку, придвинула Марине стакан с водой и закурила сигарету. Марина, с выступившими слезами и махая себе рукой в лицо, отпила пару глотков чистой воды и знаками попросила себе сигарету.

− Рассказывай про своего друга. Когда ты успела его подцепить? Пока Антон был на работе, − она неожиданно повысила голос, что у Марины зазвенело в ушах. − Ты изменила ему?

− Думай, о чем говоришь, − тоже повысила голос Марина. − Я, Антону, не изменяла!

Марина кривила душой, ведь душой, она давно изменила Антону и где-то внутри тоскливо заскреблось то разочарование, которое росло в ней с того самого момента, когда она так желала утолить жажду близости со Славкой, а он смог отказать ей.

− Ой, ли… А откуда тогда… Или у тебя только постель считается изменой?

Марина с ненавистью посмотрела на Таньку и сказала.

− Что с тобой случилось? То я вижу тебя другом и сообщником, то ты становишься злее и ненавистнее врага…

− Потому что у нас все пошло кувырком… И все из-за тебя, − она тыкнула пальцем в Марину.

− Согласна, у нас ничего не получилось и теперь, кажется, все еще хуже, чем когда начиналось…

− Потому что ты рохля…

− Я знаю, − спокойно ответила Марина. − У меня нет силы воли, нет смелости. Я имею кучу комплексов, и я очень, очень боюсь…

Она уронила голову на руки и заплакала.

− Ну, хватит мокроту разводить, − миролюбивее сказала Танька, − давай выпьем. Поминаем же…

− Завтра ее похороны, − всхлипывая сказала Марина, поднимая голову и с силой утирая слезы, равнодушно наблюдая, как Танька разливает спиртное. − А ведь только недавно я ее обнимала.

Они снова выпили не чокаясь.

− Откуда взялась эта Аня?

− Моя подруга детства.

− Заехала в гости?

− Ехала транзитом на свою учебу. Захотела увидеться, словно предчувствовала, что навсегда расстанемся, − и Марина снова заплакала. − Хотя, если бы она не приехала, она осталась бы жива. Я всех теряю… Все умирают…

Танька встала и молча обняла ее. Марина бросила свою сигарету в пустую тарелку и тоже обняла Таньку.

− Ты понимаешь, каково это, терять близких людей? Сначала я потеряла маму, потом и Аньку…

− Теперь ты понимаешь, как Антону тяжело потерять тебя было?

− А причем тут Антон? − у Марины от возмущения даже пропало желание рыдать Таньке в плечо.

− Как причем? Ты для него была близким человеком, и он боялся тебя потерять.

− Это совсем другое, − раздраженно отмахнулась Марина и закурила новую сигарету.

− Не согласна, − Танька села на свое место. – По-моему потеря дорогого человека, равносильно смерти.

− О чем ты говоришь? Ты хоть теряла близких людей по причине их смерти?

− Нет… Но видимо тебе виднее, − ответила Танька. − Думаешь я такая черствая? Я прекрасно понимаю такое горе.

− Тогда не сравнивай эти разные вещи.

− А помнишь поется в песне? Расставание – это маленькая смерть. Знающие люди писали. Так что не спорь.

Марина пододвинула свою рюмку к бутылке, и Танька снова налила ей водки до краев.

Теперь Марина уже ничего не сказала, она снова выпила залпом спиртное, сделала большой глоток воды и затянулась глубокой затяжкой. Хмель уже начал ее одолевать, и Марина с какой-то зловещей радостью думала о том, что это свалит ее в постель, без гнетущих и саморазрущающих мыслей.

− Как твоя новая любовь? − неожиданно спросила Танька, ей все же не давало покоя неосторожное раскрытие тайны Марины.

Марина промолчала. Ей нечего было ответить. Она сама не знала, где Славка и что он сейчас делает. Их отношения, с момента исчезновения Антона, да что там, с момента Славкиного появления не продвинулись ни на сантиметр. Он до сих пор не была уверена, что нужна ему.

− Молчишь? − усмехнулась Танька. − Все они такие, залетные гастролеры. Поматросят и бросят. Ты поматросила Антона, вот и тебя поматросил какой-то козел.

− Что за любовь такая появилась к Антону?

− Жаль мне его.

− Да ты сама его прикончить хотела…

− Одно дело убить, а другое дело мучить.

− Так не ты его мучаешь, а я…

– Вот именно! Поэтому и злюсь. В какой-то степени мы зашли совсем не туда, куда шли. И чем дольше это тянется, чем больше чувствую, что мы с тобой где-то ошиблись.

− Это синдром, как его… М− м− м.., − Марина от напряжения нахмурила лоб. − Ну, когда палач испытывает жалость к жертве.

− Нет… Наоборот. Это когда жертва испытывает чувства к палачу…

Это путаница рассмешила их, и они громко рассмеялись.

− Жаль, что у нас ничего не вышло, − с горьким сожалением сказала Танька.

Марина сама налила себе водки и выпила, не предлагая подруге. Она не знала, соглашаться с ней или нет, но понимала, что все же лучше так, чем они бы дошли до крайностей и смерти, помимо медика, могло бы быть на одну больше.

Слабость и перенапряжение от последних дней сделали свое дело. Она плавно сползла со стула, когда Танькина кухня начала с невообразимой скоростью вращаться перед глазами.