Пустое сердце

— Он не вернётся, — вдруг завопила девушка. — Никогда не вернётся, он из-за тебя туда ушёл!!!

— Я не понимаю…

— Мы все знали, что так будет. Знали, что будет беда! Будь ты проклята!

Я смотрела на Сингу, и смысл сказанного стал постепенно доходить до меня. Тогда я развернулась и побежала к Болотам.

— Что ты кричишь, дочка? — На пороге дома показалась заплаканная мать Тима. — Синга, куда она?

— На Болота, хочет посмотреть на дело рук своих.

— Боги! — Мать Тима, шатаясь, вышла на двор. — Лина! Лина! Стой! — закричала она мне вслед. Но я не послушалась. Это всё теперь не имело значения.

Глава 15

Я БЕЖАЛА, ЗАДЫХАЯСЬ, но не от нехватки воздуха, а от боли, терзающей меня изнутри. «Всё можно исправить, кроме смерти, только надо постараться». Слова шута разъедали мой мозг. Я не исправила, не исправила, не успела, теперь поздно…

ПОЗДНО!

Я остановилась на мгновение, придавленная этим словом, затем снова побежала вперёд. Быть может, ещё есть время? Быть может, всё не так страшно? Тим сам всегда говорил мне, что ни за что и никогда нельзя наступать на красный мох Болот. Тиму незачем было это делать. Только не Тиму. Я ведь поцеловала его. Он сказал, что счастлив. Тогда зачем?

Прежде чем выскочить из леса к Болотам, я остановилась и перевела дух, затем медленно пошла вперёд. Если не торопиться, если всё делать как всегда, возможно, Боги смилостивятся, и я сейчас увижу Тима, который просто стоит на границе Болот.

Рано утром Лар торопливо собрал вещи, затем отправился седлать коня. Принц понимал, что сбегает из Замка Тихой воды, словно вор, но ничего не мог с собой поделать. Он должен был уехать отсюда, несмотря ни на что. Впрочем, уйти незамеченным ему не удалось: на пути к конюшне он встретил мать Лины. Миурена шла сквозь сад, снежное великолепие вокруг делало её ещё прекраснее.

— Принц, вы покидаете нас? — спросила хозяйка Замка без всяких предисловий.

Лар, вздохнув, посмотрел на свой невеликий скарб: видимо, разговора было не избежать.

— Да, госпожа, я должен уехать. Неотложные дела.

— Настолько неотложные, что вы сбегаете, не попрощавшись?

— Я… — начал Лар, чувствуя, что краснеет.

Миурена замерла перед ним, внимательно всматриваясь в лицо принца.

— Вы поссорились с моей дочерью, — наконец заключила она.

— Я бы не хотел об этом говорить.

— И всё же, принц, что произошло? Вы ведь уже не мальчишка, чтобы сбегать из-за пустой ссоры.

— Но я сбегаю.

— Мне казалось, вам нравится моя дочь. Втайне я надеялась, что вы предложите ей руку и сердце.

— Но я не нравлюсь ей, — вырвалось у Лара.

— Это она вам сказала?

— Нет. Но иногда действия важнее слов.

— Я знаю свою дочь, как никто другой, или вы в этом сомневаетесь?

— Нет, не сомневаюсь.

— И я готова поклясться, что её сердце бьётся сильнее, когда она видит вас. Лар, моя дочь любит вас.

— Вы выдаёте желаемое за действительное. Я знаю обратное.

— И что же вы знаете?

— Вчера вечером Лина целовала Тима…

— Своего пажа? — рассмеялась Миурена.

— Что здесь смешного?

— Послушайте, принц Лар, Лине всего шестнадцать. Девочке в её возрасте так легко запутаться в своих чувствах. Тим для Лины как брат…

— Но ведь братьев не целуют!

— Принц, ревность — плохой советчик. Поговорите с Линой. Боритесь за неё, если она вам нравится. Или ваши чувства настолько слабы, что не выдерживают даже такого лёгкого испытания?

— Настоящая любовь не удерживает, а отпускает. Простите меня и передайте наилучшие пожелания вашему супругу и дочери.

Лар поклонился и почти бегом бросился к конюшне. Он должен был уехать, потому что боялся, что не справится с собой. Оседлав скакуна, он вскочил в седло и направился в сторону Столицы. Пусть Королева Вьен решит его судьбу. На секунду принцу захотелось остановиться и взглянуть на окна Лины, но он не позволил себе такой роскоши. Каждая минута была дорога, в любой момент боль могла разбудить зверя, скрывающегося в нём.

Остановившись на самой границе розового мха, я некоторое время рассматривала свои сапожки, потом, набрав в грудь воздуха, точно перед погружением на глубину, посмотрела на Болота.

Шар Тима застыл рядом с шаром Красавицы. Тим парил, широко раскинув руки, словно взлетая. Я подумала, что, когда стемнеет, его шар будет самым ярким, потому что он наиболее свежий. Эта мысль заставила меня очнуться и привела к яростному всплеску боли.

— Зачем ты это сделал? — прошептала я. И тут же перешла на крик, срывая голос: — Зачем?!!

Я не понимала. Ведь вчера я исправила свою ошибку, неужели Тим почувствовал, что моё сердце холодно к нему? Но ведь этого не может быть, вчера он был счастлив. Он не лгал, не притворялся. Так почему?

— Почему?!! — снова закричала я. Мне нужен был ответ, очень нужен, а я его не находила. Неужели сестра Тима права и во всём виновата только я?