Путь Акогаре. Том 3 (СИ)

Даже зыбкое спокойствие в Поднебесной удержать не получается, лишь чехарда власти перескакивает на Токугаву – из-под полы вылазит старый-инвалид Богомол, жаждущий возобновить свой порядок, опоздав к столу Сэнгоку-дзидай. А этих у ставки предупреждай и предупреждай, что друзья не те, кем кажутся, а они дальше своего носа смотреть не хотят. “Ну, он же за нас!”, – говорят они. “Страна бы разодралась остатками сил Тоётоми без его помощи!”, – идиоты, точнее не скажешь. Да я и прихлопнул бы этого старика в одиночку, но куда... Стать врагом для сёгуната, а следовательно и всей Японии, из-за него? Чушь. Я умнее и найду выход без резни мечом; а если таки придётся махать – не проиграю.

Мог бы предъявить “верхушке” воронов, дабы посмотрели, даже пробовал такое исполнить, но те не признают за ликвидное доказательство “магическую запись”... Эх, а раньше принимали, авторитет, как ни погляди, был больше.

Сорвав пару веток, разложил их прямо на земле. В окрестностях споткнулся об приличного вида булыжник и решил, что он станет подушкой – с таким полевым набором день проводов Согии к “Небожителям” закончился.

Фух...

Спину приятно кололи еловые ветки: с одной стороны должно вызывать дискомфорт, а с другой наоборот – лежишь, словно смирённый монах на иглах, пытаясь поймать, скажем словом, дзэн; прибавить сюда ещё вид на необъятное звёздное небо и забивающий нос запах хвои – и выходит идеальное место для медитации.

Только вот... Что-то не так.

Точно!

Я не умылся.

В нескольких шагах от ночлега – ручей, где я, попинав камешки у берега, нашёл буддийские чётки, которые сюда прибило, по всей видимости, течением. Восемь деревянных бусин, скрепленных соломенной верёвкой-симэнавой и свисающая печать мастера – “Фудзивара”... Хм-м-м. Неужели Дзинпачи? Что дедуля забыл в здешних краях?

Потеребив чётки, убедился – точно его рук работа!

Зашелестели кусты – кто-то идёт. Не демон. Человек. Скорее всего юноша, если судить по размеренному шагу и банальной интуиции – девушка не станет бродить по лесу ночью.

– Где же они могут быть? – голос парня. Говорит на китайском как на родном – таких не часто встретишь, – Мастер будет злиться на меня... – грустно выдохнул тот.

– Не это ли ищешь? – вынырнул ему на встречу я.

– ... – стриженный под плечи мальчишка испугался – страхом прямо завоняло, но виду он не подал, – Это, – попытался ответить твёрдо, – Верните, будьте добры, – осторожно продолжил на ломанном японском.

– Верну, понятное дело, зачем мне они, – мы сблизились и я сумел рассмотреть его ханьфу – то же кимоно, только китайское, – Откуда они у тебя? – спросил, протягивая чётки.

– Подарок мастера, – он ответил сухо, рассматривая оберег на предмет повреждений.

– “Мастер” сам их сделал?

– Да.

– Хм... Значит, ты ученик Дзин-чана? – проскользил оценивающим взглядом.

– Попрошу больше уважения к мастеру, – а парниша смелый в общении с незнакомцами, да ещё и на чужой земле! Может, я сейчас не наилучшим образом выгляжу, но ему тоже не помешало бы поубавить наглости.

– Я знаю того старого прохвоста больше чем ты, малыш, живёшь.

– Как я могу верить бродяге, спящему в лесу на кучке еловых веток? – бросив небрежный взгляд к моему "ночлегу", спросил китаец.

– Пошли к Дзинпачи, он меня сразу узнает.

– ... – китаец замялся.

– Или ты только выдаешь себя за ученика Фудзивары?

– Нет, как бы это сказать...

– Говори как есть.

– Я потерялся.

Ухмылку сдержать невозможно.

– Ох уж эти суровые японские дебри: шаг влево – потерялся, шаг вправо – сожрали ёкаи!

– ... – мальчик шутки не оценил, – Пора бы представиться: меня зовут Вэньмин, – поклонился.

– Рейкон-но Рёко.

– ... – он аж содрогнулся, боясь поднять голову обратно, – Тот самый?...

– Мгм-м-м.

– Не верю. Вы не подходите под описание.

Вот тебе и популярность. Уже под собственное описание не подхожу… Есть у меня одна мысля почему так получается – церемонии сошествия, а если уточнять: их непостоянство. Выходит так, что ежегодные пляски с веером проходят только там, где в предыдущем году была засуха, а в остальные места я не суюсь. Так и получается: фигура "Странника" где-то миф, идол, которому надо вознести молитву ради меча, а где-то постоянный гость.

– В любом случае, я не собираюсь тебе что-либо доказывать, Вэнь-кун, – поймав раздражённый взгляд, продолжил: – И где ты виделся с Фудзиварой в последний раз?

– То был холм с видом на замок Фусими...

– Он же Момояма, он же отжат Мицунари по доброй дружбе с Хидэёси... Хе-хе!

– ...

– Ты пока не очень в политику, да?

– ... – Вэньмин явно пожалел, что взял меня в свою компанию.

– Значит, мы не настолько далеко от людей... Это хорошо! Я тебя проведу.

– Вы точно знаете куда?

– Не отставай!

* * *

Китаец был до боли раздосадован, когда понял, что “холмов с видом на замок Фусими” несколько, и сильно устал, проверяя каждый из них. Нужный мы нашли только с третьей попытки, уже под рассвет.

– Кого ты привёл, Вэньмин? – спокойно начал Дзинпачи.

– Твоё восковое лицо не изменилось со времён нашей последней встречи.

– Некому зажечь огонь свечи, Рёко-чан! Ха-ха! – мягко рассмеялся дедуля.

– Я же здесь не просто так!