Путь Белой маски

От нечеловеческого визга тут же заложило уши. Мальчик удивленно посмотрел под ноги, рядом с которыми валялась иссохшая конечность, сжимавшая стилет. Нападавший, крутясь волчком и дымясь, будто ему кипятком в рожу плеснули, оглашал ночную тишину безумными воплями. Это явно не понравилось его спутникам, которые отделились от тьмы и направились в сторону Эйдена. В их руках тоже блеснула сталь, а движения были куда более отточенными и резкими, чем у первого, который сейчас поскуливал, скукожившись у борта корабля.

Первый удар Эйден сумел неловко парировать подобранным с досок стилетом. Рукоять, пусть и обернутая черной кожей, неприятно обжигала руку холодком, но бросать оружие мальчик не решался. Непонятно, почему первый так отреагировал на мокрую тряпку, но клинок будет все же получше.

Эйден подобрался, опершись спиной о борт, и пригнул голову, готовясь отразить атаку. И она последовала молниеносно. Сталь блеснула и зазвенела. Протяжно, певуче, рассыпая искры в ночи. Один из нападавших отпрянул, снова послышался лающий голос, словно он что-то говорил другому. И тут сердце Эйдена сковал ужас, когда он увидел, что второй начал обходить его справа. С больной ногой никаких шансов. Пока он будет защищаться от одного, второй подберется сбоку и вонзит стилет между ребер.

Первый взмахнул рукой и стилет Эйдена тут же принял удар. Пусть и неловко, но сталь снова запела. В этот момент второй все-таки достал ногу мальчика и бедро прошила ледяная боль. Вслед за этим раздался лающий смех. С ужасом Эйден понял, что, отвлекшись на порезанную ногу, защититься от удара первого нападающего уже не сумеет.

– Довольно, – прогремел властный голос Жакена Торбула. Три темные фигуры моментально съежились и, трусливо поскуливая, отступили во тьму, из которой пришли. Мужчина в белой маске подошел к перепуганному Эйдену и, повернувшись к нападавшим, поднял руку. – Прочь!

– Спасибо, мессир.

– Спасибо? – насмешливо переспросил тот и в голосе послышалось недовольство. – Почему ты не сражался?

– Мои ноги… – Эйден виновато указал кончиком стилета на ноющую правую ногу. – Я не совсем здоров, мессир.

– Это не оправдание, мальчик… – Жакен Торбул запнулся, увидев, наконе-то, в руке Эйдена стилет. – Что же, по крайней мере тебе удалось добыть стилет. Даже будучи слабым и немощным.

– Он жжет холодом, мессир.

– Потому что он голоден, – туманно ответил мужчина. Он повелительно взмахнул рукой и приказал. – Сядь, мальчик.

– Да, мессир, – Эйден подчинился и вздрогнул, когда Жакен Торбул присел рядом на корточки и бесцеремонно коснулся его правой ноги. Пальцы у мужчины были такими же холодными, как и стилет, но вместо обжигающей боли, приносили облегчение.

– Что за дурак вправлял тебе сломанные кости? – проворчал он.

– Лекарь мадам Анже, мессир. Ван Кольцмер. Он ученый.

– Ученый дурак, – отмахнулся Жакен Торбул. – Бездарь, у которого черви выели остатки мозгов. Он использовал доски?

– Да, мессир. Сказал, чтобы кости срослись правильно.

– Они срослись неправильно. Поэтому ты ползаешь, как червь, а не ходишь. Повезло, что кошмары тебя не убили.

– Кошмары? – удивился Эйден, заставив мужчину насмешливо улыбнуться.

– Да, мальчик. Не ставь мои слова под сомнение. У каждого живого человека есть свои кошмары. Они мучают его, заставляют бояться и страдать. Из-за них слабеет сердце и разум. Страх разъедает тебя изнутри.

– Один из них выронил нож…

– Стилет. Это стилет, мальчик. Подобное невежество причиняет мне боль.

– Простите, мессир. Один из них выронил стилет, когда я ударил его мокрой тряпкой по руке. Его рука… она упала, мессир. Будто я перерубил её.

– Соль, – буркнул тот. – Для нечистых и проклятых душ соль – это смерть. Соленой морской водой была пропитана твоя тряпка… Дай мне свой стилет, мальчик.

– Мессир, – повиновался Эйден, протягивая стилет мужчине. На лице Жакена Торбула мелькнуло удивление, а потом и горечь, но он быстро совладал с эмоциями.

– Лабранская сталь, – хрипло и тихо произнес он, пробегая пальцами по вырезанным на лезвии символам. – Закаленная в дыхании Владыки Тоса. Испившая густой и сладкой крови. Не опозорившая чести тех, кто когда-то владел ей. Ты добыл его в бою, мальчик. Так носи с честью, как и другие до тебя.

– Хорошо, мессир, – кивнул Эйден, забирая стилет из рук Жакена Торбула. Мужчина поднялся на ноги и посмотрел на небо, которое начало светлеть.

– Лабран уже по левую руку. Ты выдержал первое испытание и пережил ночь на борту «Черной чайки».

– Вы сказали Буту, что моя судьба будет хуже смерти, мессир, – вспомнил Эйден. Жакен Торбул нахмурился, но в черных глазах мелькнуло веселье.

– Так и есть мальчик, – сухо рассмеялся он. – Владыка привел тебя сюда. Владыке и решать, ступишь ли ты еще раз на борт «Черной чайки».

К счастью, Эйдену не пришлось снова ползти или хромать. Жакен Торбул, как только корабль причалил к пристани, поднял его на руки и спустился по трапу на просоленные доски. Затем передал ждущему у трапа крепкому старику с неровно постриженной седой бородой и, развернувшись, быстро зашагал вглубь острова.