Путь к свободе

Как только выкрики стали затихать, Ковров продолжал: Красной Армии нелегко ворваться в Крым. Крым, товарищи, это самый крепкий оплот белых на юге. Вам известно, что этот полуостров окружен морями — Черным, Азовским и гнилым морем Сиваш. Здесь имеются крепости, и, кроме этого, Крым теперь охраняется военными кораблями интервентов — англичан и французов. Чтобы помочь Красной Армии взять этот укрепленный оплот белых, наша задача — как можно активнее действовать здесь, в глубоком тылу. Дерзать умом и силой. Рушить этот оплот изнутри! Каждый наш удар здесь по белым и по интервентам равен большому сражению на фронте. Каждая вылазка, бой, набег будут укреплять наш советский фронт и расслаблять фронт белых и иноземных империалистов…

Партизаны жадно ловили простые, понятные слова Коврова.

— Час нашей победы близок. Будьте же беспощадны ко всем этим озверевшим врагам рабочего класса, к врагам всех трудящихся! Бейте, истребляйте их на каждом шагу! Будем биться до последнего! Мы победим! Мы выйдем из тьмы к свету! Выйдем, товарищи! Тот, кто знает, за что борется, не знает страха!

Гул одобрения загрохотал по скалам темного подземелья.

— Режет по-нашему!

— Давайте вылазку!

— Смерть паразитам!

— В бой!

Взволнованный Дидов бросился к Коврову.

— Будем бороться за Советы насмерть, комиссар! — сказал он и крепко пожал ему руку.

3

Подтянув новые силы, белогвардейцы атаковали Багеровские каменоломни. Завязалась упорная борьба. Белые все время напирали и рвались в каменоломни, но каждый раз, встреченные метким огнем партизан, отступали, бросая раненых и убитых.

Перед вечером Петька Шумный с пятью партизанами наблюдали из незаметных дыр, как белые метали бомбы в заходы.

— Смотри, смотри, сколько пулеметов тащат беляки!

Это подходила пулеметная рота.

Через насыпь железнодорожного полотна переваливала цепь Алексеевского офицерского полка, подброшенного сюда со станции Семь Колодезей. Из-под горы, с другой стороны каменоломен, показалась еще одна цепь белогвардейцев.

Партизаны изнутри заходов тревожно рассматривали стройные офицерские фигуры, приближавшиеся к ним, и напряженно ожидали команды стрелять. Но команда не подавалась.

Вскоре в заход, где был Петька Шумный, вбежал Коськов.

— Не стрелять! Пусть лезут в заходы. Это новые, они полезут.

К одному из заходов приближалась группа офицеров. Среди них выделялась красивая, со светлыми вьющимися волосами женщина с красным крестом на груди. Рядом бежал громадный дог. В руках у офицеров были бомбы; они шли подкрадываясь, как будто заметили партизан. Два отделившихся офицера заглянули в чернеющий вход в каменоломню и бросили бомбы. Блеснуло несколько синеватых огней, затем раздался сильный гул. Шумный хотел открыть стрельбу из не замеченной белыми бойницы, но сидевший рядом Григорий Дидов остановил его:

— Не горячись. Это тайный пункт наблюдения.

Оставив Петьку и пятерых бойцов, Григорий побежал к заходу.

После взрыва офицеры вскочили в заход. Раздался чуть слышный сухой залп. Наверху послышался неистовый женский вопль:

— Ой, боже мой! Убили!.. Павла Николаевича, мужа, убили! — Женщина с красным крестом, как безумная, бросилась в заход.

Раздался опять сухой залп.

— Что там случилось?

— Господин полковник, офицеров убили и сестру милосердия.

Полковник зычно заорал:

— Санитары! Санитары! Достать во что бы то ни стало! Достать, мерзавцы! — еще раз крикнул он на мобилизованных солдат-санитаров.

Какой-то офицер, не ожидая санитаров, нырнул в заход. Там раздался одиночный выстрел. Полковник подбежал к санитарам и остервенело ударил одного из них по лицу.

— Живо достать, мерзавцы!

Санитары бросились в заход, за ними побежал полковник. Но не успели они спуститься внутрь каменоломни, как их оглушил окрик: «Руки вверх!» Санитаров взяли в плен. Полковника ранило. Он упал вниз лицом, неистово заорал:

— Спасите!..

Когда все стихло, в заход бросили дога. Собака схватила полковника за одежду и старалась тащить его к выходу. Партизаны пристрелили собаку.

Из темноты вынырнул Григорий Дидов.

— Ну, ребята, там навалили целую кучу — и офицеров, и баб, кого хочешь! Двух взяли в плен. Дела пошли!..

— Да, да, мы слышали, как кричали. А мы тоже не выдержали, подстрелили одного полковника, — говорили Дидову партизаны. — Здоровый, как бык.

Партизаны стреляли теперь по офицерам, мобилизованных солдат не трогали. Офицеры кричали на солдат, показывали на норы, а сами прятались за укрытия.

Наступил вечер. Из нор виднелся оранжевый небосвод, быстро темневший. Стрельба и взрывы бомб не прекращались.

Партизаны хорошо видели, что все мобилизованные солдаты были плохо одеты, оборваны, офицеры же все были в новом английском обмундировании.

На второй день шла легкая перестрелка.

В минуту затишья у одного из заходов поднялся шум и раздался выстрел.

— Прекратить разговоры! Не сметь, мерзавцы!

К группе оборванных солдат подбежал высокий, в бакенбардах, кавалерийский штаб-ротмистр.

— Смирно! — крикнул офицер.

Солдаты подтянулись, опустили руки по швам.

— Что за разговоры? Кто начал говорить с бандитами?

Солдаты молчали.