Путь к золоту Рюрика

Он работал практически на передовой преступного мира, где каждое дельце грозило тюрьмой. И чтобы не попасть за решетку, тогда еще молодой парень оттачивал свое искусство до совершенства.

И это ему отлично удалось, хотя, как говорят в народе, таким нужно было родиться или иметь необычайный талант — кроме железной выдержки и хладнокровия, нужны были необычайная ловкость пальцев, подвижность суставов и, конечно же, резвость ног, чтобы убежать от заметившего кражу городового или разгневанного хозяина кошелька.

Потому Проша многие часы и дни проводил в постоянных тренировках, да и много запретов было у ловкого парнишки — курение табака уменьшало чувствительность пальцев, бессонные ночи с женщинами или за рулеткой мешали бдительности и внимательности, что уж и говорить про рюмки спиртного, которые могли поставить жирный крест на всей карьере мастера карманной тяги.

Но Проша со всем справлялся, ему удавалось уводить вполне приличные деньги, он долгое время трудился марвихером — то есть специализировался на богатых и знатных гражданах города, он трудился на светских раутах, балах, бывал во дворцах венценосных особ, дипломатических посольствах, там, где водились немалые деньги, которыми можно было поживиться. Именно во время одной такой миссии он и познакомился с господином Даниилом Акулиным. Ну, не просто так познакомился — он пытался стащить у того бумажник и был практически пойман за руку, что не помешало им в скором времени близко познакомиться, сдружиться и даже работать вместе.

Еще в молодости главным кошмаром для Проши была рано или поздно наступающая старость, когда кончики пальцев теряют свою чувствительность, когда реакция притупляется в силу возраста, когда сбежать от ищеек становится все труднее. И тогда придется уйти на воровскую пенсию.

Но и тут ему повезло — познакомившись с сильным мира сего Железным Данко и начав на него работать, Проша все же не ушел из профессии — он стал вроде преподавателя в подпольной воровской академии, где в свободное от хлопот время обучал азам и искусству преступного ремесла молодых и талантливых подмастерьев.

Оценки в академии ставила сама жизнь и облапошенные клиенты, или, как называли их воры, кролики. Таких кроликов по городу набиралось за день до пятидесяти голов, и это был далеко не максимум.