Путь королей

«Еще раз». Этот залп обещал быть самым сложным. Паршенди уже знали, что он делает. Они будут стрелять, как только Каладин повернет.

И он повернул.

Никто не выстрелил.

Изумленный, он сообразил, что лучники-паршенди перенесли все свое внимание на другие мостовые расчеты, выискивая мишени полегче. Пространство перед Четвертым мостом оказалось совершенно пустым.

Ущелье было уже близко, и, несмотря на все вихляния, Каладин привел расчет именно туда, где им полагалось навести мост. Все мосты должны были расположиться поблизости друг от друга, иначе атака кавалерии потеряет смысл. Каладин быстро приказал опускать мост. Некоторые из лучников-паршенди снова вспомнили о них, но большинство продолжали обстреливать другие мостовые расчеты.

Грохот позади возвестил о падении моста. Каладин и его люди толкали, лучники-алети позади них поливали паршенди стрелами, чтобы отвлечь и не позволить помешать наведению моста. Не переставая толкать, Каладин осмелился бросить взгляд назад.

Следующий на очереди мост был уже близко. Это Седьмой, но он двигался с трудом, потому что стрелы так и сыпались на мостовиков, и те падали один за другим. Не успел Каладин и глазом моргнуть, как мост рухнул. Следом дрогнул Двадцать седьмой мост. Еще два уже упали. Шестой едва сумел добраться до ущелья, потеряв больше половины людей. Где же остальные? Он не смог их разглядеть и вынужден был сосредоточиться на деле.

Отряд Каладина с грохотом завершил наведение моста, и он дал приказ отступать. Они метнулись прочь, пропуская кавалерию. Но та не появилась. Со лба Каладина градом тек пот. Он повернулся.

Еще пять отрядов навели свои мосты, но остальные еще не достигли расщелины. Они вдруг попытались развернуть свои мосты, чтобы защититься от стрел, подражая Каладину и его людям. Многие спотыкались, кто-то пытался опустить мост пониже, а кто-то продолжал бежать вперед.

Это вызвало хаос. Никто из них ни разу не пробовал нести мост боком. Один отстающий отряд, попытавшись удержать мост в новом положении, уронил его. Еще два мостовых расчета были полностью перебиты паршенди, которые продолжали стрелять.

В атаку наконец ринулась тяжелая кавалерия, пересекая шесть наведенных мостов. По ширине моста на нем помещались два всадника бок о бок, и обычно это означало, что в бой шел отряд примерно из сотни верховых, тремя рядами по тридцать — сорок всадников. Это зависело от того, сколько мостов удавалось расположить в ряд, и позволяло дать мощный отпор сотням лучников-паршенди.

Но мосты навели слишком хаотично. Часть кавалерии перешла на другую сторону, но строй нарушился, и всадники не могли идти в атаку на паршенди, опасаясь попасть в окружение.

Пехотинцы принялись толкать шестой расчет. «Мы должны помочь, — понял Каладин. — Нужно навести остальные мосты».

Но было уже поздно. Хотя Каладин и находился вблизи поля битвы, его люди, как обычно, спрятались за ближайшей скалой. Из-за нее вполне можно было наблюдать за сражением. Паршенди всегда забывали про мостовиков после первой атаки, однако алети были достаточно благоразумны, чтобы поручать арьергарду защиту ущелья, иначе противник мог бы попытаться отрезать им пути к отступлению.

Солдаты наконец-то навели Шестой мост, и еще двум мостовым расчетам удалось добиться успеха, но половина мостов до провала так и не добралась. Войску пришлось перестраиваться на бегу для поддержки кавалерии и разделиться, чтобы перейти расщелину по наведенным мостам.

Тефт выбежал из-за скалы и, схватив Каладина за руку, затащил в укрытие. Парень не сопротивлялся, но продолжал смотреть на поле боя, постепенно осознавая причины всего этого ужаса.

К Каладину подошел Камень, похлопал по плечу. Шевелюра громилы-рогоеда прилипла к голове от пота, но он широко улыбался.

— Чудо быть! Ни одного раненого!

Рядом появился Моаш:

— Буреотец! Я не верю, что мы это сделали. Каладин, ты перевернул все это дело с мостами!

— Нет, — негромко сказал Каладин. — Я развалил всю стратегию атаки.

— Я… Что?!

«Буреотец!» — билось в голове Каладина. Тяжелая кавалерия была отрезана. Атака верховых нуждалась в ровном строе; устрашение было не менее важной ее частью, чем собственно боевые навыки всадников.

Но сейчас паршенди могли уйти с дороги, а потом напасть с флангов. А пехота пришла на помощь недостаточно быстро. Несколько кавалерийских отрядов сражались в полном окружении. Солдаты толпились у наведенных мостов, пытаясь перейти на другую сторону, однако паршенди, чьи позиции были крепки, не давали им этого сделать. Копейщики падали с мостов, а потом паршенди сумели скинуть один мост в пропасть целиком. Вскоре войско алети перешло в оборону, и солдаты сосредоточились на удержании мостов, чтобы кавалерия смогла вернуться.

Каладин смотрел не отрываясь. Он никогда не изучал тактику подобных атак и думал только о спасении своего отряда. Это была глупая ошибка, этого не должно было произойти. Он обязан был ее предотвратить, если внутренне считал себя по-прежнему солдатом.