Путь королей

— Не уверен, — возразил Каладин. — Если Всемогущего не существует, может существовать кто-то другой. Не знаю. Многие знакомые мне солдаты были суеверны. Они все болтали о вещах вроде Старой магии и Ночехранительницы, о том, что могло навлечь на человека неприятности. Я над ними насмехался. Но сколько еще я буду притворяться, что не знаю о таком? Что, если все мои неудачи связаны с чем-то подобным?

Сил выглядела обеспокоенной. Шапочка и сюртук превратились в туман, и она обхватила себя руками, словно от его слов ей стало холодно.

«Вражда царствует…»

— Сил, — снова заговорил он, хмурясь и вспоминая свой странный сон, — ты когда-нибудь слышала о Вражде? Я не о чувстве, я… о человеке или каком-то существе с таким именем.

Сил внезапно зашипела, словно возмущенное дикое животное. Сорвавшись с его плеча, она стремительной молнией унеслась под карниз ближайшего дома.

Каладин моргнул.

— Сил? — позвал он и привлек внимание двух проходивших мимо прачек. Спрен не появилась. Каладин скрестил руки на груди. Слово «Вражда» ее спугнуло. Почему?

Ход его мыслей нарушила череда громких ругательств. Парень повернулся и увидел, как из расположенного по другую сторону улицы красивого здания выбежал мужчина, вытолкнув перед собой полураздетую женщину. У него были ярко-голубые глаза, а на рукаве куртки, переброшенной через руку, виднелись красные узлы. Светлоглазый офицер не очень высокого ранга. Возможно, седьмой дан.

Женщина упала на землю. Она прижимала расстегнутое платье к груди и плакала, ее длинные черные волосы, подвязанные двумя красными лентами, падали на лицо. Платье было как у светлоглазой, но с короткими рукавами и выставленной напоказ защищенной рукой. Куртизанка.

Офицер, продолжая сыпать ругательствами, натянул куртку от мундира. Пуговицы не застегнул. Шагнул вперед и ударил проститутку в живот. Женщина охнула, вокруг нее из-под земли начали выбираться спрены боли. Никто из прохожих не остановился, наоборот — все поспешили прочь, опустив голову.

Каладин зарычал, выпрыгнул на дорогу, протолкался через группу солдат. Потом замер. Из толпы вышли трое в синих мундирах и направились прямиком к упавшей женщине и офицеру. Только один был светлоглазым, судя по узлам на плечах. Золотым узлам. Причем высокого ранга, второго или третьего дана. Эти люди в синих мундирах без единой складочки явно были не из армии Садеаса.

Офицер Садеаса замешкался. Незнакомец в синем положил руку на меч. Два его спутника были вооружены отличными алебардами с блестящими лезвиями в виде полумесяцев.

Несколько солдат в красном вышли из толпы и начали окружать одетых в синее. Обстановка накалялась, и Каладин понял, что улица, совсем недавно оживленная, пустела на глазах. Еще немного, и он оказался единственным, кто смотрел на троих в синем, теперь окруженных воинами в красном. Женщина все еще сидела на земле и хлюпала носом. Она жалась к офицеру в синем.

Тот, кто пнул ее, — здоровяк с густыми бровями и копной нечесаных черных волос — начал застегивать правую сторону своего мундира.

— Друзья, вам тут не место. Кажется, вы забрели в чужой военный лагерь.

— Мы здесь по делу, — отозвался офицер в синем. У него были золотистые волосы с черными алетийскими прядями и красивое лицо. Он выставил перед собой руку, словно желая обменяться рукопожатием с офицером Садеаса. — Ну, будет, — продолжил он приветливым тоном. — Не знаю, что за ссора у вас с этой женщиной приключилась, но уверен, что можно разобраться без гнева и насилия.

Каладин отодвинулся под навес, где пряталась Сил.

— Она шлюха, — бросил офицер Садеаса.

— Это я вижу, — ответил человек в синем, не опуская руки.

Разгневанный вояка в красном плюнул в шлюху.

— Ясно, — произнес блондин. Он отвел руку, и воздух наполнился туманом, который, вихрясь, сгустился в его руках, когда он принял агрессивную стойку. Появился массивный меч — почти таких же размеров, как сам офицер.

С его холодного мерцающего лезвия падали капли воды. Меч был красивым, длинным и волнистым; заточенный край извивался, точно угорь, и закруглялся к острию. На другой стороне были изящные борозды, похожие на скопления кристаллов.

Офицер Садеаса побледнел, подался назад и, споткнувшись, упал. Солдаты в красном бросились врассыпную. Поднимающийся офицер выругался им вслед — Каладин еще не слышал таких мерзких ругательств, — но ни один не вернулся, чтобы помочь. Одарив противников последним сердитым взглядом, офицер в красном вскарабкался по ступенькам обратно в дом.

Дверь захлопнулась, и на улице воцарилась странная тишина. Каладин остался там один, не считая солдат в синем и упавшей куртизанки. Осколочник бросил на него взгляд, но явно не счел угрозой. Он вонзил меч в мостовую; лезвие вошло легко и осталось стоять, рукоятью к небесам.

Потом молодой осколочник протянул руку шлюхе:

— Прости за любопытство, но что ты ему сделала?

Та мгновение колебалась, но взяла его руку и позволила себя поднять.