— Вперед, смелее, — прорычал он. — Здесь только я один!
В этот момент передний воин пошатнулся на скользком грунте, и Сигвард со скоростью дикого вепря бросился на него, рубя мечом наотмашь. Следующий удар, колющий, распорол англичанину подбородок. Сигвард отпрыгнул, качнулся сначала влево, потом вправо, сбивая с толку взбешенных врагов.
— Все ко мне! — крикнул он и вдруг затянул «Песнь на смерть Рагнара», сочиненную скальдом Ивара Рагнарссона:
Над бешеным лязгом поединка, в котором один человек схватился с целой армией, громыхал страшный глас Вульфгара:
— Живым! Живым! Давите его щитами! Только живым!
«Пускай теперь делают со мной что хотят, — подумал Сигвард, вращаясь и раздавая во все стороны удары. — Я еще не выиграл сыну столько времени, сколько ему нужно. Но еще одну ночь он получит… Правда, для меня она будет очень длинной…»
Глава 11
Шеф и Бранд, стоя плечом к плечу, внимательно разглядывали развернутый строй — двести человек в ряд, — надвигавшийся на них по ровному, густо поросшему травами дерну. Над передней линией реяли боевые стяги, личные знамена ярлов и знатных ратоборцев. Воронов братьев Рагнарссонов среди них заметно не было: они взмывали над строем только тогда, когда войско вели все четверо. В тот день над головами задних рядов ветер надувал продолговатый стяг с изображением свернутой кольцом Гадюки. Это и было личное знамя Ивара Рагнарссона. Прищурившись, Шеф заметил мелькнувшие за спинами воинов серебряный шлем и алую накидку.
— Чую, быть настоящей мясорубке. Мы с ними друг друга стоим… — бормотал Бранд. — Даже победивший за победу эту заплатит сполна. А уж в переднем строю сегодня только самые лихие и отчаянные пойдут. Ивар-то сам подальше держится. Жаль, что он так струхнул, я бы тогда сам с ним разобрался. Потому что есть только один-единственный способ все решить без особых хлопот: побыстрее кончить Ивара. Тогда все остальные сразу руки опустят.
— А они сами такой способ к нам не применят?
— Вряд ли у них получится. Нашим парням не надо объяснять, как выглядит золото. А они его в глаза не видели.
— И все-таки ты думаешь, что нам с ними не справиться?
Бранд снисходительно потрепал Шефа по плечу:
— Герои такие мысли от себя гонят. Но ведь каждый когда-то должен проиграть. А числом мы им уступаем…
— Ты, кажется, забыл посчитать моих трэлей.
— Что-то не слышал я, чтобы трэли сражения выигрывали…
— Сегодня ты сможешь это увидеть!
И Шеф, оставив Бранда стоять под знаменем с Молотом, бегом направился в тыл их собственного строя. Он был развернут точно так же, как войско Ивара, только в шеренги по пять, ибо с подкреплением у Армии Пути было негусто. Свои поставленные на колеса вращательные катапульты, метавшие гигантские стрелы, Шеф приказал расположить в одну линию. Прикрывал их только первый ряд воинов с длинными щитами. Гораздо дальше первых он поставил другие свои катапульты, что метали камни, — здесь, правда, недоставало двух машин, переданных им Сигварду. Отряды трэлей придерживали хлопающие на сильном ветру ремни.
Но первым в дело предстояло вступить вращательницам. Упершись алебардой в землю, Шеф легко вскочил на центральную из девяти расставленных им телег, в упряжи которых по-прежнему били землю копытом быки, и обвел внимательным взглядом устремленные к нему лица. Воины застыли в ожидании решающего зова.
— Разойдись!
Викинги, заграждавшие собою смертельное оружие, попятились в разные стороны. Канаты были уже закручены до предела; заряжающие толклись рядом с машинами с охапками стрел; все было готово к бою. Медленно катящийся на Армию Пути плотный вал людей был изумительной мишенью. А над лугом тем временем хриплым эхом прокатилась песня: «Ver thik, — мычали Рагнарссоновы викинги, — ver thik, her ек коm. Берегись, я уже близко».
Шеф пронзил воздух острием алебарды, указывая на приближающегося врага.
— Отпускай!
Черные полосы прорезали в воздухе дугу и на излете вгрызлись в первый ряд войска Ивара.
Приникшие к рычагам трэли бешено завращали колесо; снаряды точно легли в желоба. Шеф дожидался, когда будет перезаряжено последнее орудие. Наконец он увидел взмах, сообщавший о готовности.
— Отпускай!