Путь Короля. Том 1

— Flugstrith! — крикнул он, вскакивая на ноги.

— Flugstrith? — вопросительно посмотрел на него Бранд, щурясь в окутавшую лагерь мглу. — Что-то я тебя не понял.

— Именно так мы и выиграем битву. Мы устроим Ивару eldingflugstrith…

Бранд смотрел на него с искренним недоумением.

— Битву молний?! Я уверен в том, что Тор воюет на нашей стороне, однако сомневаюсь, чтобы тебе удалось убедить его начать разить наших врагов прямо с неба…

— Да ведь я не разящих молний от Тора ожидаю. Я только хочу сказать, что наша битва будет подобна вспышке молнии. Я чувствую, что нашел решение, Бранд. Мне надо только обдумать все хорошенько, довести все до ума… Скоро мы будем знать весь ход битвы от начала и до конца — так, словно бы она уже закончилась.

И вот сейчас, спокойно поджидая, когда начнут редеть предрассветные сумерки, Шеф твердо знал, что замыслу его суждено воплотиться. Ибо его одобрили и доблестные викинги, и жаждавшие пострелять из катапульт соотечественники. И честное слово, лучше бы ему воплотиться. Шеф не мог не видеть, что после его вызывающей отлучки в лагерь мерсийцев за Годивой, а потом срама, постигшего его на виду всей армии, ему будет несдобровать, если он и в этот раз умудрится обмануть зыбкое доверие своих воинов. Он и без того чувствовал, что многие вещи ему стараются не объяснять. Ничего вразумительного он не смог вытянуть из членов Совета касательно внезапного исчезновения Торвина и Годивы.

И, как когда-то перед стенами Йорка, он думал сейчас о том, что рубка да сеча в новых условиях недорого стоят. Во всяком случае, не в этой битве… Правда, как бы он тому ни противился, время от времени всплеск ужаса люто ошпаривал его внутренности, ужаса, не имевшего ничего общего с боязнью поражения, смерти или бесчестия. То был ужас перед драконом, обитавшим под личиной Ивара. Шеф в очередной раз подавил тошнотворный приступ, поднял голову к первым светлым разводам на все еще черном небосводе и устремил вперед долгий немигающий взор. Ему не терпелось увидеть очертания логова Рагнарссона.

Это логово Ивар обустроил в точности по образцу того самого стана к югу от Бредриксворда, в который вторгся отважный король Эдмунд. Глубокий ров, затем вал с вкопанным в него частоколом представляли собой три стороны квадратного укрепления, с последней стороны защищаемого Узом, на заваленные илом берега которого выволок Ивар свои ладьи. Часовой, что прохаживался сейчас по валу вдоль частокола, сам был участником той битвы и, чудом оставшись в живых, не нуждался в наставлениях о повышенной бдительности. Темное время суток было, конечно, самым тревожным, однако длилось оно совсем недолго. Увидав, как светлые всполохи подернули край небосвобода и почуяв свежий ветерок, который обыкновенно предшествует восходу, часовой расслабился и принялся мечтать о том, каким может обернуться для него новый день. Меньше всего он желал стать свидетелем очередного кровопускания этого мясника Ивара. И почему только они прилипли к этому месту? В конце концов, если Сигвардссон пообещал Ивару сразиться с ним на Эли, Ивар этот вызов принял. А стало быть, пусть Сигвардцсон думает, как отмыться от бесчестия.

Часовой задержал шаг и на мгновение прислонился грудью к частоколу. Не стоит думать о постороннем. И все-гаки в ушах так и стоят звуки, которые сопровождали нынче лагерную жизнь с утра до самого вечера, — стенания пленников, зверски казнимых Иваром. Здесь, у частокола, в свежевырытой яме сложены тела двухсот мерсийских воинов — итог недельной бойни, учиненной Рагнарссоном. Где-то неподалеку ухнул филин. Часовой вздрогнул. Уж не дух ли одного из этих несчастных явился к викингам, алчущий свершить над ними святое дело мести?

Это была последняя мысль в жизни часового. Гудение отпущенной тетивы достигло его слуха уже после того, как поперхнулась железом гортань. В тот же миг на вал вскарабкались темные фигуры, подхватили мертвого и, бесшумно опустив тело на землю, замерли в ожидании. Они уже знали, что крик филина предвестил молниеносную гибель всех остальных часовых, поставленных у частокола.

Даже самая мягкая подошва, ступая по траве, будет испускать шорох. Две сотни бегущих ног устремились к лагерю подобно пене, шебуршащей в прибрежной гальке. Понеслись к западной стене неудержимые тени. Момент для их появления был выбран с особой тщательностью. Их очертания едва выступали из нетронутого светом сумрака, тогда как противная сторона, когда проснется, будет неизбежно уязвима на фоне занимающейся зари.

До рези в единственном оке ярл Пути вглядывался в зардевшие острия частокола. Исход битвы будет ясен ему через несколько мгновений. Ибо все свершалось по образцам, однажды уже испробованным при приступе Йорка, — только все делалось проще и быстрее. Не было ни громоздких башен, предрешивших тогда его успех, ни размеренности при смене различных его этапов. Ивар вполне мог бы оценить замысел Шефа — внезапная искрометная вылазка, победа или поражение — вопрос пары минут.