Путь на восток (СИ)

Тройка диверсантов обогнула стороной бодрствующего часового и подползла к нему на расстояние выстрела — арбалетного выстрела. Негромко хлопнула пружина в арбалете о резиновый предохранитель; часовой даже не успел среагировать на незнакомый звук, как удар двух стальных стрел кинул его грудью на деревянный бруствер. Бойцы метнулись к оседающему часовому, мгновенно оказавшись в траншее. Двое присели, вытаскивая стрелы из головы и груди, а один, нахлобучив каску, встал словно часовой на посту. Вот так происходили уничтожения бодрствующих часовых по всей линии проникновения на территорию противника, ударных групп батальона.

К землянке, в которой отдыхали свободные от дежурств немцы, подходила уже вся свободная группа — пять бойцов. Дожидались вышедшего на воздух отлить или по хозяйски распахивали дверь — свои пришли… Один боец, скользнув по низу в землянку, уходил в сторону и, высоко подняв над головой фонарик с синим светофильтром, включал его, освещая спящих. Четверо: один стоя, один в приседе, выцеливали — в темноту, предполагаемые цели. Тут надо вновь сказать спасибо немцам: орднунг — порядок — превыше всего! У всех; везде — немцы ещё не заразились русской безалаберностью: во всех землянках, палатках, временных укрытиях размещение производились строго по уставу. Зайди в одну и будешь знать, что так же будет в любой другой! Так и здесь: стволы арбалетов были направлены в предполагаемые лежанки солдат. Четыре выстрела — четыре трупа, а пятого, при необходимости, снимал командир в фонариком. А если у кого то промах — и такое возможно, пара, а то и все четверо врывались внутрь уже с ножами. Дальше: вытащить стрелы; зарядить арбалеты и дальше — к новой цели…

Ударные группы, просачиваясь вслед за разведгруппами, уходили вглубь обороны — к землянкам командиров взводов, рот. За ними втягивались штурмовики. На их долю самое сложное — доты и землянки с десятком солдат Но и там своя тактика отработана… А разведгруппы уходили дальше — к расположениям артиллерийских, миномётных батарей: если не уничтожить обслугу, так вывести из строя орудие. Но так, чтобы потом им можно было пользоваться снова: снять что-нибудь важное, без чего орудие — просто кусок металла. Ударные группы цель себе получали посерьёзнее: экипажи танков; броневиков; бдящих на боевом посту зенитчиков. Штурмовики проводили за диверсами и ударниками капитальную зачистку… А разведгруппы неслышно и невидимо шли дальше в город. Задача — предотвратить выход в эфир с целью сообщить коллегам по оружию, что на город напали русские! Пулемётчики брали на прицел тянущиеся в тёмное небо приёмопередающие антенны: в случае чего щедрая очередь может легко перерубить мачту антенны со всем её содержимым — а большего и не надо: передача невозможна!

Ударные группы шли за диверсантами, отклоняясь к заданным для них в городе целям: комендатуре; зданию управления СС; штабам батальона или полка; управлению железнодорожной станции. Кто то блокировал отдыхающих в казармах солдат вермахта до подхода штурмовиков. А за всей этой массой втягивалась в город, на малом ходу, колёсная техника: броневики Бюссинги. Самоходки Ганомаг и танки ждали своего часа: больно они шумят своими гусеницами…

Оршу взяли с малыми потерями: шестеро убитых и больше двух десятков раненых разной тяжести. Не много — очень мало для такой операции, но… — для нас — это много! Раненые то встанут в строй скоро, а вот убитые? Чтобы стать бойцом надо пройти тренировочный путь: рекрут, новичок, стажёр. И на каждое звание — по неделе подготовки! А где их взять: группировка вступает в активную стадию боестолкновений — свободных о боя дней, думаю, будет не более двух-трёх! И нужны будут все наличные силы! Отослать в тыл рекрутов нельзя — тут же растащат! Видимо придётся, всё же, держать их в тылу — своём тылу и каждый раз слышать просьбы и требования — пустите нас в бой! Мы оправдаем; мы не подведём! Кто то в такое не поверит, а зря — других я к себе просто не беру: служите в Красной Армии…