Путь силы. Первый пояс

— Жаль только, что придётся начинать всё с самого начала и ты снова станешь никому не нужным беспомощным щенком.

Я закашлялся, возмущённо воскликнул:

— Мам! Вот уж ты сравнила!

— Так и есть. Я уж молчу о нас.

— Зато, я сразу закрою рты тем вредным старикам.

— А вот на это, сын, я бы не рассчитывала.

— Хочешь сказать, что даже путешествие из Нулевого, да сразу во Второй не впечатлит их?

— Леград, давай будем идти небольшими шагами, хорошо? Меня немного пугают твои планы. Мне бы Лейлу поднять на ноги и можно даже в этом Поясе, а ты бы для начала подумал, как будешь везти столько Закалок. Тем более по землям Ордена.

Пожал плечами, небрежно бросил:

— Освобожу десяток послушников от орденских Указов и наложу свои. Гарлома и поставлю главным в отряде.

Мама вскинулась, взметнулась вверх рука и палец едва не упёрся мне в нос:

— Леград! Чтобы я больше не слышала такого легкомыслия по отношению к этой твоей силе. Меня каждый раз передёргивает, как я думаю, что меня могут заставить что-то делать против моей воли.

— Я не особо знаю, как всё это работает, но там наверняка есть свои законы и ограничения.

— Надеюсь, — мама кивнула. — Но повторю! Дважды! Нет! Трижды думай, прежде чем сделать что-то подобное.

— Хорошо, мама, хорошо.

Она смолкла и подозрительно уставилась на меня:

— Ты точно ничего не сделал с Волками сверх того, что собирался?

— Точно. Иначе, разве было бы в тот день столько трудностей?

— Ты очень легкомысленно себя ведёшь, Леград. Я вообще сомневаюсь, что такая сила может оставаться без присмотра.

А вот после этих слов я задумался. Это звучало... очень здраво. Жаль, что эти знания точно не то, что может быть известно простым послушникам Школы или писарям-каллиграфам магистрата. А вот Мириота стоит расспросить об этом при встрече. Но... Я снова замер в размышлениях. Очень аккуратно, чтобы не выдать этой своей тайны и продолжать иметь такое оружие в рукаве. Если, конечно, он не сумел понять, что именно я провернул с ними в день расставания и никто не вспомнил странности в пути со змеями. Хлопнув ладонями по коленям, предложил:

— Не пора ли нам вернуться в Павильон и поглядеть, чем сегодня на ужине удивит нас дух?

Мама ответила лёгкой улыбкой и поднялась со скамьи. А я окончательно уверился, что с этими дорожками не всё так просто. К Павильону, от которого мы шли сюда час, мы вышли буквально через пять сотен шагов. Неужели кто-то в здравом уме может отказаться от того, чтобы стать на шаг ближе к таким тайнам, и вместо этого остаться навечно в Первом, а не стремиться вырваться из этих мусорных Поясов к настоящей Поднебесной Империи? Той, что, говорят, сумела восстановить множество знаний Древних. Не зря же Каори назвала кого-то Наследниками? И таким глупцом буду точно не я.

Мне кажется, за эти два дня сделал всё, что нужно и всё, что только мог. Я не одиночка, для меня всегда семья и её благополучие стояли на первом месте. Пусть я часто ошибался в прошлом, но теперь мы с мамой выговорились и в нашей семье снова царит понимание и нет недомолвок, а будущее определено. Покой теперь и в моём сердце. Планы определены и осталось только их воплотить. Это именно то, что и должно быть в душе у идущего — покой, уверенность в себе и стремление достичь Неба. Во всяком случае я считаю именно так.

Это мой путь — путь к силе, путь к знаниям, путь к Небу.

С такими мыслями я и шагнул на первую ступень пирамиды медитаций Кавиот.

В этот раз я устроился по центру площадки не сразу, а сначала обошёл её по кругу, осмотрев каждую статую. Глупец, который думал, что это просто камень, необычное ограждение вершины и даже не подумал вглядеться в них, жадно рвясь только к силе. Уже то, что скульптуры явно стоят в Формах, должно было меня насторожить. Что, если в них хранится дух создателя и указания для тренировок? Нужно будет это проверить.

Представляю, с какой улыбкой на меня каждый раз глядела Каори, приходя на вершину навестить и позвать вниз. Шэн-дикарь. Ничего. Видела бы она саманную деревню, где я сделал первый шаг и то, из чего делается тот самый саман. Я невероятно высоко забрался всего за четыре года и не намерен останавливаться.

Средоточие опустело, духовная энергия послушно влилась в очередной узел, исчезнув там, словно в бездонном провале, а я протянул руку в сторону, к своей награде, стоящей на камне. Лёгкое усилие и фиал с тихим звоном покинул гнездо подставки. Следующей скрипнула пробка в форме заострённой капли, освобождая крошечное горлышко сосуда. По привычке я сначала пронёс его перед носом, оценивая запах. Обычно «аромат» нового зелья сразу говорил о необходимости стиснуть зубы после глотка. Здесь же... Свежесть, прохлада и лёгкий намёк на цветущие травы.

Стихиальное зелье в одно мгновение покинуло фиал, не задержавшись в узком горлышке. Переместилось прохладой по горлу, скользнуло в желудок, а спустя миг невероятным образом оказалось в средоточии, замерев там холодным сгустком. Я скользнул в тело духовным зрением, сначала привычно оглядев почти бесцветный сейчас шар средоточия снаружи, а затем сделал усилие и проник взглядом внутрь.