Путь Стаи (СИ)

Динка тряхнула головой, отгоняя бесполезные мысли. С Хоегардом и Даймом можно договориться. И тот и другой привыкли полагаться на свой разум. Но как ей помириться со Шторосом, который живет чувствами и инстинктами? Он не воспримет ее слова, что бы она не пыталась сказать ему. А язык тела, на котором они с ним общались до сих пор, оказался под запретом.

Динка приблизилась к креслу и опустилась на пол у ног Штороса и положила голову ему на колено. Она знала, что именно он любит. Возможно, так удастся его смягчить. Шторос перевел взгляд с потолка на ее лицо и некоторое время внимательно изучал его своими светящимися глазами. Динка молчала, понимая, что сейчас слова бессильны. Шторос положил руку ей на голову и замер. Динка тоже замерла, не зная, чего от него ждать.

Он также, как и Хоегард, не желал ей зла и по-своему оберегал ее. Так почему же она вчера так злилась на него? Динка знала ответ. Всему виной Лада, сидевшая рядом с ним и бесстрашно прикасавшаяся к его белой коже. Умом Динка все понимала. Она знала про Штороса достаточно, чтобы его понимать. Знала о его болезненной чувствительности к вниманию противоположного пола. Ей говорили о том, что варрэн, выбранный своей женщиной, не помыслит ни о ком другом. Догадывалась она и о том, что Шторос испытывает к ней не только влечение, но и нечто гораздо большее. И все-таки… Одно видение смуглой изящной женской ручки над вырезом его рубахи жгло ее душу, словно каленым железом.

Его рука соскользнула с головы и прошлась по длинной толстой косе, приподнимая ее и словно взвешивая в ладони. А затем он грубо намотал косу на кулак, наклонился и, заставив Динку запрокинуть голову, притянул ее лицо к своему. Она по-прежнему молчала, бесстрашно глядя в его зеленые глаза. Он приблизился к ее лицу вплотную и легко, словно изучающе, коснулся губами ее губ. Со рта Динки сорвался глубокий вздох.

Шторос потянул косу на себя, вынуждая Динку подняться на ноги и склониться к нему, а затем притянул ее к себе на колени. Динка замерла, сидя на его бедрах и ожидая его дальнейших действий. Шторос стянул ремешок с кончика косы и принялся расплетать ее длинные волосы, бережно распутывая их и пропуская пряди между пальцами.

Динка прикрыла глаза, запрокинула голову и замерла, растворяясь в его невесомых прикосновениях к ее волосам.

Шторос… Он был привлекателен. Очень привлекателен. Но Динке казалось, что дело вовсе не в его внешности. Ее привлекало в нем все: звериный взгляд изумрудных глаз, кривая ухмылка и клыкастый оскал, запах его тела, вкус его кожи, прикосновения его рук, жар его поцелуев. Ее непреодолимо тянуло к нему. Даже когда она скандалила с ним и выкрикивала злые слова ему в лицо, намеренно причиняя ему страдания, даже тогда она наслаждалась его вниманием к ней, его близостью, его рычанием и горячим дыханием, срывавшемся с его губ. И сейчас она сидела у него на коленях, едва дыша, и отчаянно желала большего. Желала, чтобы он прижал ее к себе, сорвал с нее одежду, накинулся с жадными поцелуями… Даже болезненный укус его острых клыков сейчас ощущался нестерпимо желанным.

Умирать от кровотечения Динке не хотелось. Поэтому она застыла неподвижно, зная, что стоит ей только качнуться в его сторону, нарушить это хрупкое равновесие, и она уже не сможет остановиться.

— Я кое-о-чем попрошу тебя, — сказал вдруг Шторос, и его низкий голос с хрипотцой влечения прошелся жаром по ее оголенным нервам.

— Сегодня, завтра и вообще, ты ночуешь в своей каюте. Одна, — продолжал он.

— Это просьба или приказ? — хриплым шепотом уточнила Динка.

Коса была расплетена, и ее волосы в беспорядке рассыпались по спине и плечам. Его пальцы зарылись в них у самых корней и мягко заскользили по коже головы.

— Это просьба. Я прошу тебя не заходить в нашу каюту, — ответил он.

Динка открыла рот, чтобы еще что-то спросить. Но он вдруг поднял ее со своих колен и поставил на ноги.

— А теперь уходи, — произнес он, подтолкнув ее в спину и тут же убрав руки от ее тела.

— Ты хочешь, чтобы я ушла? — разочарованно прошептала Динка.

— Да, уходи, — обронил он.

— Ты простишь меня? Когда — нибудь… — шепотом спросила она, пытаясь потянуть время в надежде, что он передумает прогонять ее.

— Я подумаю об этом, — пообещал он.

Динка обернулась, чтобы посмотреть на него. Но он раскинулся в кресле все также безучастно глядя в потолок, как и в тот момент, когда она зашла.

— Хорошо, я сделаю как ты просишь, и не войду больше в вашу каюту. Но ты можешь приходить ко мне в любое время, когда захочешь. Я буду ждать, — прохрипела она. Но он ничего не ответил.

Динка, тяжело вздохнув, покинула кают-компанию и закрыла за собой дверь, оставляя его в одиночестве.

Когда за Динкой закрылась дверь, Шторос жадно потянул носом. Ее запах витал в воздухе, щекоча ноздри и вызывая в груди сладкое волнение. А приправленный резкими нотками ее желания, он и вовсе сводил с ума, заставляя сердце колотиться в сумасшедшем ритме. Ее запах. Запах его женщины. Шторос давно уже не надеялся, что когда-нибудь испытает это чувство вновь.