Путь воина

— Моя мать сейчас в Англии. Она увезла с собой Ноэллу и Брайана: дать им образование.

— Я знаю об этом. Не так давно я встретил обоих… в Лондоне.

— Вы их видели?

— Ага. Я провел свой корабль вверх по Темзе и разыскал их. Твой брат такой статный… хорошо сложен. Сразу видно — настоящий джентльмен. Ну а сестренка твоя, Кин, просто заглядение! Клянусь, она будет такой же красавицей, как ее мать. Или даже еще лучше. Вот только подрастет немного, уж можешь мне поверить! Они такая прекрасная пара!

Брайан истинный ученый. Он изучает законы и занимается другими науками. Хотя без неприятностей не обошлось. Это имеет отношение к вашим землям в Фенланде. Умер Уильям, о котором ваш отец так часто говорил и который сам был человеком честным и достойнейшим во всех отношениях. Его племянник унаследовал его владения, а заодно решил прибрать к рукам и земли твоего отца. Боюсь, как бы не было беды.

— Брайан знает, что делать. А будет нужно, мы тоже придем ему на помощь.

— В наши дни помощь значит куда меньше, чем влиятельные друзья. Так что, Кин, я просто не знаю, чем это все кончится.

Мы вместе прошли на корму и там, расположившись в капитанской каюте, засиделись за полночь с чашкой горячего кофе. Мы вспоминали минувшее, рассуждали о будущем, и в конце концов я посвятил его в свои планы.

— Поиски этой девицы, Кин, дело непростое. Сомневаюсь, что тебе это удастся. Правда, ты сын своего отца, а сколько я его помню, он был чужд сомнений. Я сделаю для тебя все, что в моих силах.

— На берегу ходят всякие слухи; я это знаю. И мне необходимо знать, что именно говорят о кораблях Джозефа Питтинджела, а заодно и о человеке по имени Макс Бауэр. Я уверен, что похищенных девиц продают куда-нибудь на дальни плантации, подальше от чужих глаз.

— Если тебя уж так интересуют матросские сплетни, то лучшего места, чем Порт-Ройял, не найти. Конечно, все они — лишь шайка проходимцев, но могут быть и вполне дружелюбны, если, конечно, ты сумеешь расположить их к себе. Тем более ты будешь человеком знаменитым.

— Кто? Я?

— Ну да. Имя Сэкетта там хорошо известно, потому что Барнабас успел в свое время прославиться в тех краях. Ты слышал когда-нибудь историю о том, как однажды на Ньюфаундленде он захватил пиратский корабль, а затем подвесил на сосне пирата по имени Дюваль и оставил его там болтаться, пока тот не поутих? Пираты уважают отчаянных людей, а твой отец, парень, и был как раз именно таким. Этого у него было не отнять.

Он взглянул на Генри.

— Раб?

— Мой друг. Вызвался помочь мне. Он из племени ашанти.

— Я знаю этот народ. Твой друг может встретить на островах кое-кого из своего племени, но только большинство из них осело в горах Кокпит-Каунти, и разумный человек не станет их там разыскивать. Кое-кто называет это место Край Оглянись Назад, что весьма резонно. Не успеешь и глазом моргнуть, как они тебя окружат и схватят. На Ямайке и кое-где еще их называют маронами.

— Меня там примут, — холодно сказал Генри. — Я правил ими.

— Но с тех пор как их вывезли из Африки, прошло довольно много времени. И таких там большинство, — заметил Джон Тилли. — Вспомнят ли они тебя?

— Вспомнят, — ответил Генри. — А если нет, я их заставлю.

Мы плыли к берегам Ямайки, дул попутный ветер, и корабль «Абигейл», названный так в честь моей матери, и в самом деле прекрасно шел по морю. Вскоре я уже чем мог помогал корабельной команде и, как говорится, почувствовал себя как дома. Даже вахты у штурвала стоял.

Каждый вечер я беседовал с кем-нибудь из матросов, с теми людьми, которые могли рассказать что-нибудь о Джозефе Питтинджеле, о его кораблях, а также о Максе Бауэре.

Вскоре я получил возможность составить обо всем более или менее определенное представление. Одно я понял точно: Питтинджел был хитер и опасен, имел множество друзей или, по крайней мере, компаньонов на островах, а также на побережье. Он оказался более силен, чем мы предполагали, следовательно, в данной ситуации нам придется действовать чрезвычайно осмотрительно. Как выяснилось, у него было много друзей среди влиятельных особ, которым ничего не стоило бросить человека за решетку или даже отправить его на виселицу.

Новость о том, что он занимается работорговлей, для большинства наших собеседников оказалась полным откровением. Очевидно, сам Питтинджел это тщательно скрывал, но были и такие, кто обо всем догадывался. Картина становилась все яснее. Теперь я ясно видел этого изворотливого, хитрого человека, который изо всех сил старался казаться в высшей степени респектабельным в глазах купцов и высоких чиновников. С теми, кого он считал чернью, Питтинджел вел себя совершенно иначе.

Джон Тилли внимательно слушал эти рассказы, изредка задавая один-два вопроса, и когда наконец последний матрос вышел из каюты, тихо сказал:

— Цель твоя не из легких. Стоит Питтинджелу заподозрить тебя, он наверняка постарается устроить убийство или же засадить тебя в тюрьму, можешь не сомневаться.

— Я все думаю о Ноэлле. Что, если такое случилось бы с ней?

— Да уж… Бедные девчонки. И вступиться за них некому. Это нужно сделать, парень, нужно.