Путем неизбежности

Почему-то тогда я не придумал ничего лучше, чем отнести девушку обратно в «Хромую козу». Трактир к тому времени был уже разгромлен, и пол устилали тысячи битых осколков. Под моими подошвами они хрустели и лопались. Девушку я положил на стойку, из ее раны больше уже не текла кровь.

Алеша Грын, избитый и разоренный, появился в дверях кухни. Подняв свой толстый палец, он завопил, что это я во всем виноват, что его чудное заведение понесло жуткий убыток, а нескольким проституткам сломали носы и выбили зубы. Но кричал он не долго. Увидев меня всего в крови и мертвое тело на стойке, он тут же заткнулся, а лицо его побелело. Потом понимающе исчез на кухне и вскоре поднес мне чудом уцелевшую чашку. По запаху я определил, что внутри бренди.

Взяв стакан разбитыми пальцами, я осушил его одним залпом. По горлу прошел обжигающий огонь, который уже спустя секунду бушевал у меня в желудке. Это помогло.

— Я это, — Алеша смутился, совершенно забыв про свое негодование; вид крови его пугал. — Натаскаю вам воды? Все равно трактир работать сегодня не будет. Да и напитки, — Грын украдкой взглянул на синюшное лицо Анны, — разносить больше некому.

Я не ответил. Чувствовал себя измочаленным, высушенным изнутри. И даже горячая ванна, которую я принял спустя час, не помогла. Я выбрался из мутно-красной воды таким же угнетенным, с той только разницей, что был уже чистым.

А потом наступило утро и место бойни нашли. Не стражники, нет. Эти появились много позже. Франта и его людей отыскали обычные жители, и новость со скоростью пожара начала облетать свободную зону. Люди говорили, что появился кто-то, кто бросил вызов самому Кудре. И они были недалеки от истины, я желал его смерти.

Само собой новость дошла и до Алеши Грына, после чего он стал обходиться со мной как с хрупкой вазой, полной гремучих змей. Не дай Создатель еще разобьется и чешуйчатые твари выберутся на свободу. Трактирщик боялся меня, и этот страх был животным. Недавние побои и горячий суп на голову были ничем по сравнению с тем ужасом, что он стал испытывать перед моей персоной. Перед глазами Алеши стояла картина, где я окровавленный кладу мертвую девушку на стойку, и как булочник из соседней пекарни рассказывает, что случилось на улице Шута. При этом Грын не сомневался, чьими руками Франт и его быки отправились на Ту Сторону. Причем с особой жестокостью. О том как нашли трупы и в каком они были состоянии, говорила вся округа.

— Джек? — позвал трактирщик боязливо. — Не хочу вас отвлекать, видно же, что вы думаете, но… как вы считаете, мертвое тело в заведении это немного не чересчур? Явиться стража и будут проблемы.

Я медленно кивнул.

— Займись этим. Но, — тут я взглянул на трактирщика с угрозой, — сделай все по-человечески. Не хочу, чтобы ее нашли в канаве.

— Понял, — Алеша быстро закивал. — И вот что я еще хотел сказать… У нас с Хавьером была договоренность на пятнадцать процентов, но раз такое дело… я думаю, вы заслуживаете всех тридцати. Передайте ему…

— Хавьер больше не у дел, — прохрипел я.

— О, как скажете, Джек. Тогда я буду платить деньги лично вам. Вы — серьезный человек.

Я не это имел в виду, но сил спорить не было. А потом Алеша исчез, видно для того, чтобы решить проблему с Анной. Я продолжал сидеть на одном из уцелевших стульев, но вскоре решил, что со спиртным это будет делать веселее, и отправился на его поиски. Хотелось напиться. Сильно.

В общий зал я вернулся спустя десять минут, держа в руке матовую бутылку вэнсианского рома. Уцелевшую литровку найти оказалось не так-то просто, кто-то перебил почти все запасы Грына.

Мне противен алкоголь, но бывают случаи, когда без него не обойтись. А еще я заметил, что если человек испытывает стресс, то напиться гораздо сложнее. Наверное это было и к лучшему, так как не успел я прикончить и четверть, как в трактир вошли трое. Они остановились у порога, деловито осматривая погром, а после один из них, худой и высокий, двинулся ко мне. Он осторожно ступал по стеклу и битой керамике.

Остановившись у моего стола, человек поглядел на меня и спросил:

— Могу я присесть?

Я неопределенно махнул рукой, и этот жест пришелец расценил как согласие. Он отправился искать целый стул, а его сопровождающие продолжали стоять у входной двери. Глядя на меня, они нервничали.

— Я Ганн, — представился мужчина, усаживаясь напротив. — Или если хочешь — Хулиган. Позволишь?

Ганн указал на бутылку рома, и не увидев протеста в моем взгляде, налил себе рюмочку. Последнюю он с видом заправского забулдыги, достал из внутреннего кармана.

— Как я могу тебя называть?

— Как хочешь.

— И все же?

Я пожал плечами. Мне было все равно. Кто этот человек и зачем он пришел, я начал уже догадываться. Жаль кинжал Золика остался там, рядом с трупами. Но ничего, этого щуплого субъекта можно убить и бутылкой из-под рома. Вот только ром нужно сперва допить, а то жалко.

— Можешь звать меня Джеком… Коэном.

Последнее имя всплыло в мозгу само по себе. Я не знал, что оно означает и откуда приплыло в мое сознание. Да и задумываться над этим не хотелось.