Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы

Мы были заняты исключительно собой и, как я уже сказала, не замечали ничего, так что мое шестое чувство сработало с опозданием, когда я оглянулась. Позади нас шел мужчина, скорее всего, мы мешали ему пройти, поэтому он мигом проскочил мимо нас, когда я приостановилась. Но, по-видимому, причина была не в нас: обойдя нас, он стал как вкопанный, не двигаясь с места. Из-за этой внезапной его остановки я потеряла туфельку.

Мужчина вперил взгляд в небесный свод и, словно увидев что-то понятное одному ему, пустился бежать.

– Вот чудак! – потянулась я за туфлей.

Строго говоря, другие шотландцы тоже вели себя странно – они также остановились, взглянули на небо и устремились вперед, в конец улицы.

– Джейми, что… – Я осеклась, потому что он тоже смотрел туда же, куда и все.

Подражая ему, я посмотрела вверх и тут же поняла причину их странного поведения. Закат не дает такого отсвета на небо, а уж всполохов тем более. Это вовсе не закат.

– Горит, – Джейми озвучил общее мнение. – Да горит у нас!

Чья-то луженая глотка подтвердила наши опасения криком «Горим!». Все люди, бывшие на улице, побежали вперед, образуя толчею и давку, похожие на стадо животных, не могущих выбраться из горящего леса. Кое-кто, более сообразительный, кинулся навстречу, пробираясь сквозь толпу – в мэрию или к ответственным лицам из пожарной бригады, судя по всему.

Джейми побежал вместе со всеми, схватив меня за руку и увлекая за собой. За суматохой я не обулась и теперь поджимала босую ногу, но, решившись, добровольно лишилась и второй туфли, ступая по скользкой мостовой босиком.

И правда горело у нас, причем в буквальном смысле слова – пожаром был охвачен тупик Карфакс, где в относительно безопасной его части сгрудились зеваки, надеясь получше рассмотреть происходящее. Нагретый воздух был наполнен гулом голосов и выкриками.

Джейми бесстрашно бросился туда, откуда чувствовался жар. Я держала в поле зрения его спину и по мере сил следовала за ним, хотя для этого требовалось растолкать толпившихся зевак.

Когда мы добрались до места пожара, нашему взору предстала полная картина разрушений – из окон типографии Александра Малькольма валил дым. С близкого расстояния голоса не были слышны, потому что шум, издаваемый пламенем, заглушал их.

Джейми, отчаянно крича о своем станке, оставленном на произвол судьбы, метнулся к входной двери, раскрывая ее ногой.

Его фигуру окутал дым, вырвавшийся из типографии. Тогда Джейми встал на четвереньки и таким образом попытался проникнуть внутрь, в царство огня.

Люди, толпящиеся вокруг, увидели это и, подражая ему, поступили точно так же. Теперь в печатне находилось уже несколько человек. Я диву давалась, как они дышат там, среди огня и полымя: огонь угрожающе гудел, создавая ветер, и моя юбка трепалась на этом ветру. Что же в таком случае происходило внутри?

Крики усилились, обозначая прибытие стражников в красных, под стать огню, мундирах.

Кроме того, появились и городские стражники. И те, и другие знали, что нужно делать в таких случаях, и, сбросив малиновые мундиры, ринулись бороться с пламенем, бушевавшем в здании. Они разбили застекленные окна и лили внутрь воду, которую таскали ведрами на место происшествия. Зевак стало больше, потому что к случайным прохожим, остановившимся поглазеть на огонь, присоединились люди, кровно заинтересованные в прекращении пожара, – жители верхних этажей домов, расположенных по соседству с мастерской. Они совершенно справедливо опасались, что их дома может объять пламенем, и тащили своих восторженных детишек на улицы.

Пожарники и стражники действовали энергично, но я боялась, что их энергия здесь не поможет. Пытаясь увидеть, что происходит в печатне, я бегала по тротуару и видела, как из горевшего окна вылетел лоток с тяжеленным свинцовым шрифтом, едва не оборвав дни одного из пожарников. Разумеется, на разлетевшиеся от удара о мостовую литеры тут же набросились мальчишки, пытаясь забрать себе на память буквы. Соседи отогнали их, но одна толстенькая барышня в фартуке набросилась на лоток и утащила его к обочине, где стала возиться с ним, сидя, как наседка на яйцах. Остальные желающие поживиться свинцовыми литерами с трудом могли сделать это, непрестанно приседая под градом вылетавших из окон предметов, и были вынуждены остерегаться, что типографское оборудование проломит им голову. Банки с краской, вылетая из типографии, в безумном полете расплескивали свое содержимое на камни, которое выглядело весьма живописно, смешиваясь с дождевыми лужами.

Поскольку двери и окна мастерской были распахнуты, образовался сквозняк, и огонь заговорил еще громче, сменив шепот и треск на рев. Через окна уже бросали то, что еще можно было спасти, и лить воду таким образом было нельзя. Начальник стражи скомандовал своим людям войти в здание и подал пример, прикрыв нос мокрым платком. С ним отправились человек шесть.