Путешествие к центру Европы

Гуляли они, понятное дело, в «Вене». Кроликовед тяпнул одну и отщипнул от лаврового венка, в котором сидел на председательском месте. Вторую, по наущению друзей, врезал. Венок более не теребил. Следующие, кажется, трахал или выкушивал. Не знаем. После того как общество пропустило «восьмую» просто так, на нервной почве тов. Габирнатор запел «Среди долины ровные» срывающимся фальцетом.

— Казик, — сказала профессорская жена, — съешь нототении.

Жениным голосом можно было разжечь костер в сырую погоду, но лауреат не внял даже такому голосу. Засим потерявший стыд К. Габирнатор силами кандидатов потверже был втолкан в авто и отвезен на расстояние от вертепа. Увы, по пути к спасению кроликовед выпорхнул из машины и бросился в хлюпающую осеннюю мразь, выкликая литеры проезжавших мимо экипажей: ЮАХХ! ЮББ!..

Мотопатруль отвез ученого в отделение.

Те, кто ждет пикантного развития сюжета, рассказа о том, как профессора тяжко тащили под душ позора, а потом сообщали на работу, могут сейчас же закрыть страницу Милиционеры успокоили кроликоведа, выудили из него адрес и отвезли к жене.

— Конечно, это не дело милиции развозить нечаянно напившихся ученых по домам, — вздыхает начальник отделения, — но мы-то «свой» контингент знаем. И суть, ясно, не в том — ученый, кочегар или плотник. Алкоголь дьявольски демократичен: он не разбирает, кто ты. Но у него есть своя постоянная клиентура Те, кто наливается им с утра, на старые дрожжи. Говорим, говорим, пишем… А как бороться эффективно? Не так же!

Возвратимся к теории.

Пьют так: единожды, как упомянутый ученый. Пьют, так сказать, по «звонку», то есть к обеду, с мороза, по случаю гостей, в аванс. В получку тоже выпивают. И поют! Но это еще не беда, это не алкоголизм, здесь еще можно воздействовать даже лекциями. Настоящая драма начинается в то утро, когда зловещий синдром похмелья стучится в двери, и человек уже не в силах эту дверь не открыть. Вот тут рождаются прогулы, ущерб семье и народному хозяйству, пробитые черепа…

Выслушаем сторонников сухого закона. Они говорят, что доход от продажи спиртного сводится на нет прорухой, которая наносится алкоголем. Поэтому лучше, мол, не продавать вовсе или астрономически взвинтить цены.

Не будем, граждане, ханжами. Почему мы должны у здоровой части общества изъять удовольствие от хорошего вина? Или от той же умеренной стопки водки, не «врезаемой», а выпиваемой под грибки или впрямь для сугрева?

Это во-первых. Политика продажи водки у нас принципиально правильна. Водка продается неохотно, не часто и не каждому. А во-вторых, радикалы забывают про такой продукт естественной эволюции, как самогон.

Вернемся снова к статистике. Процент дел по самогоноварению, принятых к судопроизводству в РСФСР и на Украине, ничтожно мал. И не потому, что органы не берутся. Я помню, как с инспектором угрозыска Кравченко мы, имея чужие бороды, крались санным путем в село Дурово, дабы накрыть самогонщиков и разбить их технику.

— Вон энтот рыжий, — сказал у околицы абсолютно незнакомый нам дед, показывая на переодетого милиционера, — натурально, майор Кравченко, ранее не судимый, номер гамаш шестой. Ну, а который подслепый, очки у ево в тем кармане, минус пять с половиной диоптриев…

— Будет! — заорали мы, поворачивая оглобли, — Ты, дед, это дело с самогоном брось Не ровен час, аппарат вспыхнет, костей не соберешь!

— Не вспыхнет, — заверил дед. — В глубоком подполии он тута заложенный…

Это на селе. А соображаете, какого в городе при прогрессе удобств и химии? Да в отдельной квартире можно такую индустрию наладить, что сахару во всем городе не хватит…

Войдем в положение борющихся с алкоголизмом, но дверь оставим открытой. Боролись с зеленым змием в такой последовательности.

Сначала, кажется, никак не боролись, не клеймили, не отнимали путевок в санаторий. Затем ограничили порцию яда на горящую душу в размере канонических «ста грамм». Сейчас же, не стуча ботинками, войдем в положение и торгующих организаций. Ведь скоро вышло так, что «душе» приносился тот же литр, но меньшими дозами. От такой волокиты клиент зверел в утроенной степени и, уже не стесняясь, шел в атаку на общественность.

Засим, помнится, уменьшили число точек, торгующих ядом в розлив «Душа» и тут нашлась за углом, где дело происходило очень оперативно, на троих, но уже и без закуски, отчего отрава действовала на ничем не подкрепленный мозг «троильщика» с упятеренной силой. Здесь же, за углом, было комфортней дуэлировать со случайным собутыльником, а уцелевшие отцы семейств прямо отсюда убегали на вокзал и катили в тундру прятаться от исполнительных листов.

В кои-то веки запрещена была продажа зелья до десяти утра, правда, без оговорки по линии «Спотыкача», «Ерофеича» и «Трех семерок», кои, будучи употребленными в смешанном виде, да по жаре, да на пресловутые «старые дрожжи»… Ого-го! Данный коктейль сбивал с ног, как кеглю, даже самого стойкого передовика завода гардеробных номеров, не говоря уже о более хлипких шоферах второго и третьего классов.

Потом наступил некоторый проблеск.