Путешествие Херульва (СИ)

Одобрительный гул разнесся со всех сторон, когда высокий старик, ничуть не сгорбленный годами, вскинул над головой посох, увенчанный отделанным серебром лошадиный черепом и гневно потряс им перед лицами народа вагров собравшегося в сердце священной дубовой рощи. Купцы и ремесленники, рабы и свободные люди, знать и чернь — все они, собравшиеся на большой лесной поляне жадно ловили каждое слово старца. Чистое белое одеяние и венок из дубовых листьев в седых волосах выдавали в говорившем волхва Прове, верховного бога земли вагров. Рукава его одеяния украшали серебряные колокольчики, тревожно звеневшие при каждом движении жреца. Рядом с ним стояли двое младших волхвов — соратников старого Провеслава, а за их спинами высился идол самого бога: могучего мужа с длинными позолоченными усами, вырезанного из цельного ствола дуба, установленного на огромном колоколе. В левой руке идол держал алое знамя с золотым соколом, увешанное небольшими колокольцами. Перед изваянием полыхал огромный костер, в котором, на самом видном месте, наливался алым увесистый железный прут.

Прямо перед жрецом, отделенный от остальной толпы десятком воинов в кольчугах и при оружии, стоял высокий молодой человек, с короткой русой бородкой и серыми глазами. Красный плащ, отороченный мехом горностая, серебряный обруч в густых волосах и массивная золотая гривна на шее выдавали знатное происхождение юноши — и именно на него сейчас устремился суровый взор старого волхва.

— Ты, Витислав, князь Рерика, наследник Соколиного Рода — готов ли ты держать ответ перед Прове за то, что решится сегодня? Готов ли ты отринуть власть князя Драговита, что, предав волю предков, нынче приносит кровавые жертвы Вороньему Богу, вместе с владыкой данов, убийцей твоего отца, исконным разорителем земли вагров? Готов ли ты к испытанию железом?!

— Готов отче! — истово ответил князь и волхв, пряча довольную усмешку в густой бороде, громко крикнул.

— Выбор сделан! Пусть Прове рассудит его по справедливости.

Из-за идола вышел еще один жрец, — высокий мужчина с мускулистыми руками, покрытыми замысловатыми татуировками, и темно-русой бородой, больше похожий на кузнеца, чем на волхва. Сходство усиливали и огромные клещи в его руках, которыми он осторожно достал из костра железный прут, уже раскалившийся добела. Выйдя к самой толпе жрец показал людям железо и передние ряды невольно шарахнулись от исходившего от него жара. Витислав, тоже протянув руку, кивнул в знак того, что все без обмана. После этого жрец развернувшись, неспешно подошел к идолу и, повозившись немного, накрепко вложил раскаленный прут в правую руку бога.

— Делай, что должно князь, — торжественно сказал Провеслав, — если богам угодно сие, они оставят твою руку целой.

Князь кивнул и шагнул к идолу. Резной лик Прове грозно смотрел на него и Витислав невольно робел при мысли об обмане, что творился сейчас именем бога. Он знал, что Кроде, жрец вынесший раскаленный металл, в последний момент подменит его: заслонив спиной руку идола, он сбросит прут, что свободно проскользнет между пальцев, упав, так, что никто не увидит где он лежит. А из рукава жреца уже выскользнет другой жезл, — точно такой же и тоже нагретый на огне, но все же не раскаленный и чуть пошире, так что из руки бога это железо не выпадет. Витислав утешал себя тем, что это все во благо рода и народа вагров, но все же невольно облился холодным потом, когда подошел к идолу: если Прове вдруг надумает сейчас наказать обманщика, лучшего момента не придумаешь. Собравшись с духом, Витислав решительно ухватился за горячее железо и, подержав немного, резко вскинул руку, показывая ее всем остальным. На ладони виднелся красный след, но на ожог он никак не походил — все собравшиеся на священной поляне не раз видели, что случается с руками тех, кто не выдерживал испытания богом справедливости.

— Бог сказал свое слово, — величаво рек Провеслав, — и тем одобрил выбор вагров. Отныне над князем Витеславом нет никого — ни Драговита, ни Сигурда, отныне Рерик — вольный город, над которым властвует только один господин — Великий Прове.

Восторженные крики разнеслись над поляной, пока все новые волхвы вели из лесу тревожно мычащих быков и понурых рабов со связанными руками и потухшим взором. Всех их предстояло принести сегодня в жертву богам — и Провеслав уже снимал с пояса острый нож, готовясь к кровавому действу. Другие жрецы тем временем разжигали вокруг идола все новые костры, на которых предстояло жарить мясо принесенных в жертву животных для священной трапезы. За подготовкой к празднику никто уже не заметил, как стоявший у самого края поляны коренастый мужчина с золотистой бородой и синими глазами, одетый в темно-зеленый плащ, незаметно отступил к лесу и, оказавшись на лесной тропке, опрометью кинулся бежать.

— Так ты говоришь, Рерик затворился?