Путешествие на «Василиске»

Погруженные в глубокие раздумья обо всем увиденном и о том, что в самом скором времени предстоит предпринять, мы двинулись по лавовому коридору назад, к берегу. Это-то обстоятельство и спасло наши жизни: болтай мы на ходу, нас непременно заметили бы и, весьма вероятно, убили.

Сухайл, шедший впереди, остановился так внезапно, что я едва не натолкнулась на него.

– В чем… – начала было я.

Более мне не удалось издать ни звука. Зажав мне рот ладонью, Сухайл прижал меня к стене коридора за толстой веткой, занесенной сюда каким-то давним наводнением, да так и застрявшей внутри.

Из-за этого сомнительного укрытия я могла разглядеть вход. У входа мелькнула тень, слишком большая, чтобы принадлежать птице. Спустя секунду я услышала и голос.

Речь была не ширландской и не кеонгской – больше мне, совершенно сбитой с толку, не удалось понять ничего. Затем вход в лавовую трубку заслонило нечто темное, как будто кто-то встал перед нею и наклонился, заглядывая внутрь.

Только темнота коридора да быстрота реакции Сухайла и позволили нам остаться незамеченными. Не смея даже дышать, я крепко зажмурилась, чтобы меня не выдали белки глаз. Вжимаясь спиною в камень, я лихорадочно (и безо всякого проку, так как поделать с этим все равно ничего не могла) размышляла: что еще может оказаться различимым в темноте? Одежда? Практичного серого цвета, да еще потемнела после недавнего купания в море. Кожа? Загорела на солнце, хоть и осталась заметно бледнее кожи Сухайла, и вдобавок за время блужданий под землей успела (на что я надеялась всею душой) сильно испачкаться. Драгоценностей я не носила, глаза мои были зажмурены… всего этого должно было хватить.

Однако с закрытыми глазами я не могла видеть, что делает человек у входа, и неведение не на шутку усиливало страх. Услышав треск ветки под его ногой, я пожалела, что не могу раствориться в застывшей лаве. Вздумай он только войти в коридор…

Нет, этого ему на ум не пришло. Раздраженно окликнув кого-то еще, незнакомец отошел прочь. И тут я узнала его язык, хоть и не смогла разобрать ни слова.

Он говорил по-йелански.

После его ухода мы ждали еще минут десять. Пустив по ветру все понятия о пристойности, я наслаждалась теплом крепкого плеча Сухайла, прижатого к моему. Однако не могли же мы оставаться здесь вечно! В конце концов он отстранился, и мы уставились друг на друга сквозь мрак.

– Вам удалось понять их? – шепотом спросила я.

Сухайл кивнул.

– Это солдаты. Возвращаются в лагерь.

Эти слова встряхнули меня, словно искра ящерицы-огневки. Йеланские солдаты, здесь, на Рауаане?! Да еще, по всей видимости, больше двух? Но как им, скажите на милость, удалось пробраться сюда никем не замеченными? Конечно, подветренные берега Кеонги и Лааны населены в значительно меньшей степени, но это отнюдь не означает «необитаемы»! Я и вообразить не могла, чтобы хоть одному йеланскому судну удалось пробраться сюда втайне. Вот разве что ночью… но в таком случае им невероятно повезло: в темноте они непременно должны были разбиться о рифы.

Как ни странно, сии пугающие практические размышления придали мне сил. В глубине души я пребывала в ужасе перед смертельно опасным заплывом к берегам Лааны. Возможность сосредоточиться на чем-то ином, пусть даже столь зловещем, вернула моей воле толику былой твердости.

– Мы должны выяснить, сколько их и что они замышляют.

Сухайл взглянул на меня так, словно я повредилась в уме.

– Вы намерены отправиться следить за солдатами?

– Если они готовят вторжение… – оборвав фразу на полуслове, я отрицательно покачала головой. – Нет, их не может оказаться так много, иначе им не удалось бы укрыться от кеонган. По-видимому, это разведка. И у них должна быть лодка, которую мы сможем похитить или хотя бы повредить. А если и не сможем, то, сообщив обо всем островитянам, можем предстать перед ними в совсем ином свете.

Взгляд Сухайла не изменился ни на йоту.

– Даже и не знаю, что это – мужество или… безрассудство.

– Разница меж ними не так уж велика, – сухо ответила я. – Пожалуй, и то и другое, плюс прежний опыт. Очутиться между армией вторжения и ее целью мне уже однажды довелось. И на сей раз я даже не в плену.

По крайней мере, на данный момент – и я от души надеялась, что так оно и останется.

Судя по выражению на лице Сухайла, об эриганских событиях он что-то слышал – и уж точно не от меня. Он запрокинул голову, словно устремив взгляд сквозь каменный свод к небу в мольбе о помощи.

– Тогда я сам пойду и взгляну. А вы должны плыть на Лаану. Если меня и схватят, то островитяне по крайней мере смогут узнать, что йеланцы здесь.

– В одиночку мне туда ни за что не доплыть, и мы оба это прекрасно понимаем. Если уж разделяться, то это мне следует проследить за солдатами, а на Лаану плывите вы.